Ну, как, мы же из большого города
приехали, а они тут в лесу, в глуши…
Кто мы такие — они знали. Мы же о них
— ничего.
Я в тепле после дороги на санях
расслабился и не обратил на это особого внимания. Товарищи же мои
как-то присмирели и часто между собой переглядывались.
Получилось так, что весь разговор
почти с одним мною и шел.
— Как там в Кирове? — такой был задан
первый вопрос.
— По-разному, — ответил я.
Какой вопрос — такой и ответ.
Конкретнее надо спрашивать.
— Ну, как, люди-то живут? — продолжил
сидящий напротив меня, а другой — помалкивал. Даже на нас не
смотрел, а что-то на столе бабки Варвары разглядывал. На что там
смотреть? Пустой стол. Ничем нас потчевать бабка и не
помыслилась.
— По-разному, — не побаловал я
разнообразием ответов спрашивающего.
— С питанием как? — начал
конкретизировать свои вопросы мужчина.
— Плохо.
Я обрисовал ситуацию. Сказал, что
работающий на заводе получает в день от восьмиста грамм до
килограмма хлеба, служащие — четыреста-пятьсот грамм, иждивенцы и
дети — четыреста грамм. Норма для учащегося в
фельдшерско-акушерской школе — те же четыреста.
Чем-то мой ответ мужчине в военном
полушубке не понравился. Может, тон ответа? А, чему, радоваться-то?
Или — что я со слова «плохо» свой ответ начал?
— Как на заводах работают?
Нашел у кого спросить… Мы же с
ребятами не на заводе работали, а учились…
Мои бывшие сокурсники опять
помалкивали и мне снова пришлось держать ответ. Сказать я мог
немного, так — только то, что слышал.
— Рабочие трудятся по двенадцать
часов, часто — дольше. Ночуют прямо в цехах, а хлеба дают мало…
Черт! Черт! Черт! Опять я про этот
хлеб!
Как-то само это у меня вырвалось…
Слушающий меня скривился, на сидящего
в уголке посмотрел. Тот, как сидел, так и сидит. Пустой стол
разглядывает. Думает, наверное, что от этого там что-то
появится…
А, что? Я — комсомолец. Как есть
говорю, правду-матку режу!
— Выходных — нет, отпуска
отменили…
Комментировать эти факты я не стал. И
так на меня что-то недобро поглядывает спрашивающий.
— Ну, а эвакуированные?
— Что, эвакуированные? — уточнил
я.
— Какие у них настроения?
Что сказать? Какие у них могут быть
настроения? Их война с родных мест сорвала, все они потеряли,
неизвестно, что с родственниками…
— Эвакуированных много. Говорят, что
расселять их уже некуда. Эвакуированные с заводами живут в
недостроенных бараках, землянках порой без печей и пола, с
протекающими крышами.