Как в трансе, подхожу к окну. Рейнард спускается по ступеням
парадного крыльца и подходит к миловидной скромной шатенке в
богатом платье и с ажурным зонтиком. Он целует ей руку и подает
локоть, при этом все время обворожительно улыбаясь. Так, как это
делал со мной. Только кажется, что это было так давно.
Делаю несколько глубоких вдохов — не помогает, меня просто
колотит от той ненависти, которая начинает зарождаться во мне.
Предатель. В такие моменты особенно сильно сожалею, что светлые
ведьмы не умеют проклинать. Только исцелять. И то других, а не
себя.
Закрываю глаза и в сердцах загадываю желание больше никогда в
жизни не встречать этого беспринципного и жестокого человека. Ну
почему желания не сбываются?
Пять лет спустя
— Мамочка, а я сегодня дракона нарисовал! — как только я
переступаю порог, мне на шею бросается егоза-пятилетка.
Я обнимаю его и чуточку приподнимаю от пола: на руки взять уже с
трудом хватает сил. Весь в отца растет, высокий, крепкий. И
драконистый.
— Аллан, и ты совсем не боишься его? — я щекочу сына, и он с
визгом отпрыгивает от меня.
— Нет! Драконы они большие и сильные, они защитники! — совсем
по-детстки картавя и немного шепелявя, восклицает мальчишка и
убегает к своему столу, чтобы продолжить снова что-то
рисовать.
Устало прислоняюсь к косяку и стаскиваю с себя шаль. Ноздри
щекочет запах домашней выпечки, а желудок довольно откликается,
напоминая, что я не ела почти с самого утра.
Из кухни выходит Бетти, наша соседка, которая иногда
присматривает за Алланом и помогает по хозяйству. Не бесплатно,
конечно. За некоторые полезные зелья, но это самое большее, что я
могла бы ей предложить.
Она улыбается, вытирает свои пухлые руки о фартук и поправляет
чепец.
— Как он сегодня? — спрашиваю я, скидывая ботинки и просовывая
ноги в мягкие домашние туфли.
— Да как всегда, неугомонный выдумщик, — Бетти подходит к Аллану
и взъерошивает ему волосы, отчего он мотает головой и недовольно
вскрикивает. — Сегодня полдня с ним играли опять в деревянных
драконов. Он просто помешан на них.
Я тяжело вздыхаю. Да, помешан. Но в этом-то и проблема. Сердце
сжимается от беспокойства и страха. Если он пойдет в своего папу,
то однажды его начнут преследовать инквизиторы. Все, на что я могу
надеяться, — что в нужный момент я окажусь рядом и смогу
предотвратить непоправимое.