– Господа, на сегодня занятия завершены, - он произнёс довольным
голосом. - Все свободны. Капитан Игнатов, прошу остаться.
- Скажите, Пётр Григорьевич, - князь прищурил глаза. - Вы
читаете газеты?
- Газеты? - протянул капитан, словно вспоминая, что это
такое.
- Газеты, - дал пояснением князь. – Такие большие листы тонкой
бумаги, с текстом и рисунками. Иногда, там пишут очень
занимательные вещи.
- Простите, Кирилл Васильевич. К сожалению, в последнее время,
не читаю. Служба-с. Всё время уходит на неё.
- Это, плохо! – князь резко повысил голос. - Si le
commandant ne sait pas planifier son temps de travail et
dеlеguer une partie des
pouvoirs aux subordonnеs, c'est un mauvais
commandant. (Командир, который не умеет планировать своё
рабочее время и делегировать часть полномочий подчинённым - это
плохой командир. Франц.).
- Игнатов! Что вы как мать Тереза? В каждой бочке затычка?
Назначьте ответственных и контролируйте их. Даю время до конца
недели! Если не изменитесь, понижу в должности. Ясно?
- Так точно.
- Теперь по газетам. В «Московском Меркурии», в разделе
«Продам», есть объявление о продаже частной типографии. Новые
станки, почти не пользованное оборудование из Франции. Определите
офицера и группу солдат. Пусть получат деньги, и чтобы через неделю
эта типография стояла в Вардеево.
***
Поздним вечером, артистка, вернувшаяся с выступления, срочно
начала будить спящую подругу.
- Анфиса! Просыпайся. Подымайся. Расскажу, такое! Ужасть,
какое!
Сонная потянулась, села, свесила ноги с кровати, зевнула так
глубоко, что могла бы откусить половину Луны.
- Анфисочка, не поверишь! - у молоденькой гулёны от возбуждения
вздрагивали губы, она теребила косу, перекинутую на грудь, и
смотрела на подругу широко открытыми вишневыми глазами. – Князь
Волконский, за меня, нашему князю, предлагает… сто тысяч
рублей!
- И, чё? - сглотнули, переваривая полученное известие.
- А наш, сказал, низа что! Я не продаюсь!
- Ну, не продал! – снова зевнули, потирая кулаком глаз. – А чё,
радостная?
- Как, че? За меня давали – цельных… сто тысяч рублей! Вот, за
тебя столько не дают. А за меня дают и даже могут продать!
- Господя! Продадут. Потом загонят в какую-нибудь мухо-таракань.
И будешь там в подвале перебирать репу. Плакать надо, а она уши
развесила и радуется.