— Всего лишь просил отложить разговор до того момента, когда выйдем из-под земли и снова будем в относительной безопасности, — ответил Дик. — Не могу запретить вам высказывать всё, что вы о ней думаете. Лучше говорите в лицо, чем шептаться у меня за спиной.
— Тебя никто не винит, — мягко улыбнулась Лина, вернув ему те слова, что Дик сам сказал ей недавно, когда рухнула защита пустыни. — Ты не мог предвидеть, как всё обернется.
— Но ты предвидела, — спокойно возразил он. — Помнишь, Линочка, обещал, что когда появится повод для беспокойства, сразу сообщу тебе? Так вот, самое время начинать волноваться. Моя защита взломана точно тем же способом, что и пространство пустыни. Сам ей это позволил.
Лина некоторое время задумчиво вертела на пальце косичку, на этот раз не чувствуя себя старшей сестрой, скорее, маленькой девочкой, настоящий большой и сильный защитник которой попал в беду, и она не знает, чем ему помочь. А ведь от его силы зависит и ее жизнь!
Прежде Лина никогда не чувствовала ничего подобного, ни страха, ни полного бессилия, она всегда знала, куда идти и что нужно делать, чтобы помочь ее мальчишкам. Но по поводу Мэгги она никак не могла помочь. Вот если бы ведьма была здесь!..
— Не знаю, что сказать и что думать, — словно извиняясь, Лина тронула Дика за руку. — Но для меня плохо, что она ушла. Я к ней привыкла и уже готова была ей поверить… Знаешь, может, ещё не всё кончено? Может, она снова вернется?
— Не ожидал от тебя! — вырвалось у Ластика. — Если она вернется, так только с отрядом убийц! Никто не забыл, что за нами продолжается охота, и Моргана играет в ней главную роль?! Даже если роль приманки, — добавил он, отворачиваясь от укоризненного взгляда Береникса и Лины, — всё равно, главную! Впустить эту ведьму в свое сердце — худшее, что могло с нами случиться.
— Не так однозначно худшее, — вздохнул Дик, — но, по сути, верно. Дальше.
— Она вернется и всё объяснит, — с робкой надеждой закончила Лина.
— В том-то и дело, что Мэгги не любительница объяснять свои чувства, — заметил Дик. — Делает, что считает нужным, а нам остается гадать, зачем? Почему?
— А давайте проголосуем? — предложила Ромашка. — У нас… извините, в Мире-без-Чудес всегда так делают, Береникс, помнишь?
— Угу. Вам известен случай, чтоб это когда-нибудь помогало? — саркастически спросил пёс.