– Это другое, – махнула рукой Алина. – Если есть полномочия
говорить от имени семейства, то мне этого достаточно. И неважно,
кто это – да хоть говорящая лошадь. Мне для себя трудно представить
мужчину в роли главы.
– И Кеннера не можешь представить? – с любопытством спросила
Лена.
– Кеннера? – она задумалась. – Не знаю… Так-то Кеннер всегда мил
и обаятелен, но временами в самом деле может сильно надавить.
Знаешь, иногда из него прямо лезет Кеннер Ренский, а вот того кем
угодно можно было представить.
– Ты просто ограничиваешься одарёнными, а из них действительно
сложно выбрать кого-то приличного. У нас на боевом их и нет,
нормальных-то мужчин. Разве что Иван уже более-менее, девчонки его
здорово пообтесали.
– Ладно, что это мы вдруг взялись сплетничать о мужчинах, –
недовольно сказала Алина. – У нас, вообще-то, занятие. Или ты за
чем-то другим приехала?
– Нет, у нас занятие, – подтвердила Лена. – Закончили
сплетничать, работаем.
– Скажи мне, – проницательно посмотрела на неё Алина, – ты не
замечала в последнее время в себе какое-нибудь изменение восприятия
мира?
– А знаешь, замечала, – подумав, ответила та. – Но там какая-то
дурацкая картина. Довольно неприятная, и я стараюсь так не
смотреть.
– Давай, рассказывай, – живо заинтересовалась Алина.
– Ну… – протянула Лена, подбирая слова. – Мы же видим Сияние как
множество светящихся нитей, так?
– Очень упрощённо, и в целом не совсем верно, – с сомнением
сказала Алина. – Так видят в основном низкоранговые Владеющие. Но
если не вдаваться в детали, то можно сказать и так.
– Вот эти нити у меня начали складываться в паутину, по которой
мы все перемещаемся. Она прогибается под нами, пружинит, постоянно
вибрирует. Она вибрирует вообще от всего – достаточно бросить
камешек, чтобы по ней пошли волны. И вот от этого бесконечного
колыхания у меня очень быстро начинает кружиться голова.
– Это действительно неприятно, – согласилась Алина.
– Нет, неприятно не поэтому, – покачала головой Лена. – Если
присмотреться, то где-то наверху угадывается тень огромной паучихи,
которая наблюдает за всем, что копошится в её паутине. Я просто
чувствую её холодный взгляд, и это действительно жутко.
– Какой необычный образ Госпожи Рассвета, – восхищённо сказала
Алина. – Никогда не слышала о такой интерпретации. И давно у тебя
это началось?