— И нафига я спросил… — пробормотал Винчестер тоскливо; глаза у
Алекса горели тем самым маниакальным огнём сумасшедшего учёного.
Такого если не остановить, трындеть будет до следующего утра.
Посему, решительно захлопнув ему рот ладонью, внушительно
попросил:
— Ты покороче можешь? Что ещё за финики с тарталетками?
— Тебе шашечки или ехать? — возмущённо фыркнул Алекс. — И не суй
ко мне немытые лапы!
— Слышь, малой, не беси, — задушевно порекомендовал Дин. — В
трёх словах давай.
— Финикийцы — один из семитских народов, сложился из ханаанейцев
и «народов моря», искусные мореплаватели и ремесленники. Оставили
после себя массу колоний по берегам Средиземного моря. Считается,
что первыми обогнули Африку с востока на запад, — обиженно
надувшись пробурчал Алекс, мстительно развернув экран ещё шире. —
Тартессийцы — сборная солянка из местных племен турдетанов и
турдулов с примесью понаехавших тех же… фиников.
— Слушай, вот всем нутром чую: что-то в этом есть. Что ещё о них
знаешь?
— Нуууу… — Алекс усиленно почесал затылок. — Куча богов, как
обычно… Практиковали человеческие жертвоприношения, но в этом
ничего особенного, все так делали.
— Значит, только некрополь, — задумчиво покивал Винчестер. —
Так, сейчас вызвоню Сэмми, прошвырнемся туда ещё разок?
— Да не вопрос, — согласно закивал Галеотти.
И вот тут наступил вышеуказанный тотальный облом. Дин нервничал
с каждой минутой всё больше и даже Алекс проникся, ибо если интуит
говорит, что всё плохо, значит, вообще кранты.
— Давай так, — уже вполне серьёзно предложил он, — звони Динке,
потом разделимся: мы с тобой попробуем их отыскать по дороге, а она
побудет с Бесси.
— Мама здесь, — коротко отозвался Дин. — Я только куртку
возьму.
— Но всё равно позвони, двое лучше, чем одна, — порекомендовал
Алекс, подрываясь к выходу.
----------------------------------------------------------------------------
[1] «Шрек-3» (США, 2007 г.)
[2] Это не район Нью-Йорка, это город
в Канзасе.

— 56 —
— Ночью на улицах опасно, убийцы,
привидения, бродячие собаки и можно простудиться.
Рокэ
Алва[1]
— Не бубни.
— Я не бубню.
— А что ты делаешь?!
— Декламирую Данте. Меня это успокаивает.
— И чего не Леонардо?
— Командир! Нельзя же быть настолько тёмным!
— Я светлый.
— Ты тёмный, как сарай бабки
Боромирихи![2]
— Ну а ты ботан, вот и компенсировали. Так чего ты там
декламировал?