И вновь — тишина.
Глухая, напряжённая, как перед
раскатом грома. Ночь затаилась.
И тут — с глухим, мясным грохотом —
на мостовую рухнуло тело. Раздался ужасный хруст. Один из
стражников вскрикнул. Другой попятился, не сводя взгляда с
окровавленного товарища. Тот, кто был жив секунды назад, стал новой
жертвой.
Шорох. Слева.
Оставшиеся в живых резко повернулась.
Валерий увидел — в проёме между домами застыл неподвижный силуэт.
Высокий, худой, в длинных одеждах. Никаких деталей. Только глаза,
сияющие серебром, как монеты на дне колодца.
Валерий без слов рванул за угол. Не
бегство — манёвр. Он угадал: следующий удар был мгновенным. Вампир
стрелою метнулся вперёд, и один из стражников отлетел в стену, как
мешок муки, с сухим треском.
Оставшийся сжал меч, сделал отчаянный
выпад — мимо. Тёмная фигура скользнула, словно дым, схватила его за
горло. Подняла, как тряпичную куклу.
В этот момент Кипелов поднял пистоль,
навёлся, взвёл курок. Пальцы дрожали. Вот оно, то самое мгновение.
Он выдохнул. И — выстрел.
Гром разорвал ночь. Отдача ударила по
рукам, подобно молоту. Валерий согнулся от боли — кисти будто
вывернули. Но звук выстрела слился с чудовищным рёвом. Это дало
надежду на успех.
Когда Кипелов поднял голову — упыря
не было.
На мостовой, дрожа и кашляя, сидел
стражник. Жив. Ощупывал горло, не веря, что оно ещё на месте.
— Я попал? — подбежал Валерий.
— В брюхо! Прямо! — прохрипел тот. —
Но он ушёл, мразь... ушёл!
— Ты как?
— Жить буду… вроде.
Кипелов оглянулся. Тот, что отлетел в
стену, лежал в сугробе.
— Слышишь меня? — подбегая, окрикнул
его Кипелов.
— Живой… — простонал тот. — Руку
ломит, зараза!
Валерий перевёл дух.
Он знал: охота только начинается.