Кипелов кивнул, но не ответил. Он ощущал нарастающую усталость,
однако впереди ещё был путь. Они пришпорили лошадей, и животные
послушно рванули вперёд, вытягивая шеи, словно чуя скорый привал.
Снег на дороге был утоптан и искрился в сгущающихся сумерках,
приобретая сине-серые оттенки. Небо над головой постепенно темнело,
наполняясь обещанием скорой ночи.
Воротынский резко поднял руку, указывая вперёд. Валерий
прищурился и увидел вдали тёмные очертания высокого терема с
прилегающими постройками. Это была ямская станция — спасительное
место, где можно было передохнуть и поменять лошадей.
— Почти на месте, — произнёс Воротынский, и его голос звучал
так, словно он чувствовал такое же облегчение, как и Валерий.
Они подъехали ближе, и Кипелову стало заметно, что станция вовсе
не ветхая и грязная изба, которую он ожидал увидеть. Напротив,
здание выглядело добротным и ухоженным. Это был высокий терем с
роскошным фронтоном, богато украшенным резными наличниками.
Навершия наличников были вырезаны в виде двуглавых орлов, они
застыли в хищной, атакующей позе — так, словно были готовы в любой
момент защитить вход. Над крышей возвышался массивный охлупень в
виде коня, вставшего на дыбы.
Кипелов замедлился, любуясь неожиданно величественным видом
ямской станции с постоялым двором.
— Добро пожаловать, — усмехнулся Воротынский, наблюдая за
выражением его лица. — Наши ямщики — люди не только работящие, но и
любящие красоту. Ямская станция это не только островок для
передышки, но и кусочек нашего государства. Негоже строить такие
важные объекты аки хлев. Правда, чего греха таить, чуть дальше от
Москвы дела обстоят похуже... Но и это мы исправим.
Они достигли двора станции, и к ним тотчас поспешили конюхи.
Воротынский ловко спрыгнул с седла, достал из-за пазухи подорожную
грамоту и передал её встречавшему их старшему ямщику. Тот быстро
пробежался глазами по документу, поклонился князю, и, не теряя
времени, скомандовал менять лошадей.
Пока свежие кони подводились к подворотне, Воротынский
повернулся к Валерию:
— Отдыхать некогда. Здесь мы задержимся ненадолго. Через полчаса
мы должны достигнуть вотчины Радомыслова.
Кипелов только кивнул, не желая спорить. Лошади уже были готовы,
и вскоре путники вновь понеслись навстречу ночи. Тьма сгущалась,
мир вокруг становился холоднее и тише. Только их кони, несущиеся во
весь опор, нарушали этот безмолвный покой.