Мать встретила Володю обеспокоенным взглядом. – Что случилось? Почему рано вернулся? Что Марта уволила тебя? – она посмотрела на него так, словно он подписывает ей смертный приговор.
– Нет, не уволила, – он протянул ей деньги, – это тебе Марта передала, а меня отпустила домой. Я думаю, она отблагодарила меня за то, что в ту снежную ночь я помог ей дойти до дома, – безрадостно проговорил он
Увидев большую сумму денег, мать еле удержалась на ногах.
– Мама, я тебе говорю правду, Марта мне так и сказала:
– Отдай своей маме, пусть тратит их по своему усмотрению!… – он снял с себя пиджак и остался в тонкой рубашке с короткими рукавами… – И еще сказала, чтобы я не работал вечерами… А еще, что поможет мне поступить учиться в институте!
– Это невозможно, какой институт? – выкрикнула мать, – ты же знаешь, мы сводим концы с концами! – Она потянулась и стиснула его руку выше локтя. – Какая гладкая кожа, и под ней скрытая сила, он уже не ребенок! – подумала мать.
– Я всегда только этого и хотел! – сказал Володя с отчаянием, глядя в её глаза полные страдальческой муки. – Ох, мама, неужели ты не понимаешь? Никогда, никогда я ничего другого не хотел, только получить образование, и жить ни от кого не зависеть и помогать вам! Я стану успешным бизнесменом! Знаю, будет не легко, но я готов!
Она схватилась за его руку. Какие стали у неё глаза! Словно он убил её, втоптал в пыль и прах. Он не подозревал, что придется вынести и это, он мечтал, что она станет им гордиться, что рада будет его поступку. Он думал, что для матери это – восторг и счастье.
Пальцы её разжались; Володя опустил глаза, там, где мать сжимала его руку, остались белые пятна. Мать запрокинула голову и засмеялась громко неудержимо, но этот смех был горький и язвительный смех.
– Хорошо, Володя; – прошептала мать и погладила его руку, на которой краснели следы её недавней гневной вспышки.
– Извини, я не хотела так говорить, просто ты меня ошарашил. Конечно, я рада за тебя, правда, рада! Как же иначе? Просто я этого не ждала. – Она слабо засмеялась. – Ты меня вдруг оглушил, будто камнем по голове.
Крепкие молодые руки сына обхватили её, обняли сильно и нежно.
– Ты, правда, непротив, мама?
– Против? Может ли мать быть против, когда сын становится на путь истинный? Так не бывает. – Она прерывисто вздохнула, почти всхлипнула, отвела спутанные волосы, упавшие на глаза.