Она почти выталкивает меня из квартиры, торопливый поцелуй, такси все еще ждет у подъезда. Еду домой, наслаждаясь спокойствием, которого у меня последние недели не случалось. Я узнал это чувство, невероятное чувство, когда ты хочешь умереть и возродиться в женщине, и все остальное не имеет значения.
Назавтра я позвонил Маре, чтобы предложить переехать ко мне. Насовсем. Трубку она не взяла.
***
Снова встреча, почти случайная. Очередной кальян. Мара ведет себя, словно ничего не было. Я принимаю правила игры, не знаю почему. Я же говорю, это хуже гипноза, бедная танцующая кобра, как я тебя понимаю!
Какое-то наваждение. Тот вечер, мой перевернувшийся мир – но мы сидим друг напротив друга, будто ничего не было. И я думаю – а вдруг действительно ничего не было? Ну, то есть, или это мне просто приснилось… или для нее это настолько ничего не значит, что, собственно, ничего и не было.
Почему я не заговорил прямо? Почему я не спросил, не встал, не встряхнул ее за плечи, не надавал оплеух, не поцеловал, не трахнул на глазах у парней за соседним столиком, бородатых кавказских единоборцев?
Как обычно, она прощается внезапно. Я остаюсь докуривать и домысливать.
***
– Не пиши мне больше.
– Не понял. Что случилось? Что произошло?
Молчание. Долгое, как вытяжка из печени Прометея.
Я пишу ей во всех других возможных каналах – нет ответа. Что я сделал не так? В чем я виноват?
«Не пиши мне больше».
Она выходит на связь через две недели.
– Это мой бывший. Он нашел в телефоне нашу переписку. Извини, лучше я сама разберусь.
Щенячья радость. Она не прощается со мной, она не намерена разрывать отношения (отношения ли?) Просто какой-то мудак временно влез между нами.
– А может, нам с ним просто по-мужски поговорить?
– Дурак, да? Погоди немного, я вернусь к тебе, просто подожди. Все будет отлично.
***
Мы не общаемся напрямую, и это медленно сводит меня с ума. Я пишу посты в соцсетях, закладываю три смысла, главный из которых адресован только ей. Она замечает. Не более того.
Иногда она пишет мне такие же завуалированные послания. В публичном пространстве спрятаться вернее всего, старая схема, привет, Конан-Дойл! Секретное письмо лежит на журнальном столике, на виду у всех.
Еще неделя. И еще.
***
Воскресенье, конец марта, серая предвесенняя слякоть. Пятый час вечера, захожу в «Пражский замок», праздную первую премию на новом месте. Любимое заведение, домашние колбаски с капустой, супчик, ух! Уже рассчитываюсь – Мара.