«Бэха» въехала на территорию роскошного двухэтажного особняка, окруженного каменным забором. На стоянке под солнцем грелось несколько автомобилей. Бершин на протяжении последних минут был молчалив и серьезен. Он заглушил движок и скомандовал:
– Выходим.
– Могли бы и больше рассказать, – сказал я, вылезая из машины. – Нагнали тайн, блин.
– Все узнаешь. За мной.
Бершин кивнул в сторону дома и пружинисто зашагал по аллее, окаймленной кустарником из живой изгороди. Я поспешил за ним, вытягивая голову и рассматривая территорию.
Она была огромна. По одну сторону аллеи поблескивал голубой бассейн, по другую простирался пышный сад, в котором утопала белая каменная беседка, да среди кустов торчал садовник. Кроме охранника на воротах еще виднелась одинокая женская фигура в шезлонге у бассейна. Белокурая головка приподнялась и следила за нами все время, пока мы шли к дому.
Мы поднялись по ступеням крыльца, стекло дверей бесшумно уплыло в стороны, пропуская нас в темноту дома. В полном молчании пересекли просторный холл и стали подниматься по лестнице с массивными перилами. Я в интерьерах мало что понимаю, но убранство выглядело реально дорогим. Повсюду торчали камеры видеонаблюдения.
На втором этаже мы миновали череду резных дверей и кожаных диванов вдоль стен и остановились у приоткрытой двери в конце коридора. Бершин толкнул дверь и пропустил меня с какой-то зловещей галантностью, затем вошел следом.
Кабинет хозяина особняка не уступал всему остальному. Мебель тоже была лакшари. У огромного, во всю стену, окна простирался стол, напротив окна – диван, рядом – стеклянный столик. По стенам тянулись стеллажи и шкафы. В одном из шкафов со стеклянными дверями застыла коллекция фигурок чугунных животных. Такими обычно в киношках череп проламывают. Пара кресел, минибар, все, как положено. Я прямо физически ощутил, как тут пахнет деньгами.
За столом, откинувшись на спинку кресла, вальяжно восседал владелец этих денег. Лет 60 или около того, невысок, небольшой животик, мужик с виду бойкий, седеющая шевелюра, бесстрастное, неподвижное лицо. Дорогой костюм и белоснежная сорочка с запонками – никакого диссонанса с обстановкой кабинета. Окей, едем дальше.