Я припарковался там же, где и обычно: между газетным киоском и старым дубом, росшим совсем близко от стены многоквартирной девятиэтажки. Проходившая мимо группа школьников в мокрых от дождя куртках окинула мою тачку восхищенно-завистливыми взглядами.
Заглушив двигатель и включив свет в салоне, я повернулся к Кире Выборновой, которая сидела рядом, и широко улыбнулся.
– Хочешь зайти? – опередила мой вопрос Кира.
– Страж цитадели дома?
Лукавая улыбка на круглом лице Киры – улыбка, которая должна была продемонстрировать, что она прекрасно понимает ход моих примитивно-похотливых мыслей, – мгновенно пропала.
– Не называй так мою маму, Гардер!
Я хмыкнул.
– Ну ладно, прости, Кира… Нет, заходить не буду, в другой раз. А ты не фамильярничай, у меня есть прекрасное имя.
– Ах, извините, дражайший Евгений свет Александрович! И почему это в другой раз? Куда вы направляете свои благословенные стопы? – Она отбросила ехидно-вежливый тон и продолжила: – Ты же один живешь, куда ты вечно пропадаешь? Будешь сидеть один дома?
– Буду думать о тебе, – серьезно сказал я, взяв Киру за руку и пропустив свои пальцы между ее пальцами. – Ты ж не захотела остаться на ночь.
Она отвела глаза.
– Не сегодня.
– Ты всегда так говоришь.
– Женька, имей совесть! – вспыхнула Кира, но руку не выдернула. – В прошлом месяце я чуть ли не каждую неделю оставалась у тебя. Ты слишком привык, что всё идет как ты хочешь, а на мои интересы тебе…
– Ну все-все, зай, хватит…
Я привлек ее к себе и поцеловал. Она сразу расслабилась.
Несколько секунд мы целовались, предоставляя возможность поучиться этому нехитрому делу школьникам, спешившим в сумерках под дождем от остановки к домам спального района и зыркавшим в нашу сторону. Хотя неизвестно, так ли уж им необходимо этому учиться…
Наконец, мы насилу оторвались друг от друга. Кира шепнула «Пока!» и, прихватив сумочку и зонт, вышла из машины. Когда дверца открылась, в салон ворвался прохладный и влажный воздух.
Я лениво проследил, как Кира раскрывает зонт и идет к подъезду, не оглядываясь и виляя круглой упругой попкой, затянутой в супероблегающие джинсы. Да, Кира сексуальна, причем ее сексуальность естественна, а не нарочита и всегда притягивает мужские – и иногда и женские – взоры. Она далеко не худышка, но благодаря тонкой талии, которую она унаследовала от матери, так же как и белокурые волосы, не кажется полной.