Я бы тоже шагал уверенно, будь у меня
рост в три с лишним метра…
Теперь понятно, кто там из темноты
бревнами кидался – шагающий двухковшовый экскаватор.
Арбалет в руках показался
пластмассовой игрушкой для детей дошкольного возраста – в поединке
против такой твари он явно не котировался. Но еще меньше мне
хотелось встречать этого амбала с мечом – поневоле задумался о тот,
что не зря мне секиры и двуручники нахваливали.
Ага – если бросить, легче убегать
будет…
В голову даже не стал целиться –
темень, отблески костров, раскачивающаяся походка твари, мое полное
убожество в снайперском деле. Приклад мягко толкнул в плечо, болт
ударил в левую часть груди, зарывшись в плоть по самое оперение. На
тварь это видимого эффекта не произвело – шагая дальше, небрежно
взмахнула лапой, будто соломинки сметая мешающие ей оглобли. Теперь
между нами преград не было – сейчас преодолеет линию телег, и буду
я как заяц драпать к бабам и детям, пока серьезные мужики,
потешаясь над моей трусостью, начнут рубить эту ходячую гору.
А чего бояться? Я ведь уже мертв, и
тело мое разлагается. И еще я зол. Зол на яйцеголовых, научивших
меня сооружать чум из шкур, но, не научивших с одного выстрела
валить таких противников и не нашедших способов переправки сюда
противотанковых гранатометов; на тело, доставшееся мне – не имеет
встроенных навыков сокрушения монстров; на этот во все
географические места трахнутый мир, с первого дня не дающий мне
перевести дух – он будто голодающий садист на меня набросился.
А особенно я зол на этого переростка,
уверенно шагающего вперед – считает меня не опаснее букашки. Из-за
таких вот тупых уродов мне в свое время пришлось жилы рвать,
занимаясь боксом и таская железо – по-другому они не
понимают.
Ты думаешь, я мелкий и безобидный?
Думай-думай… мечтай… наивный… тем неожиданнее будет мой сюрприз.
Что там у нас по плану после кузни? Танец с мечами? Уговорили –
сейчас устрою танец… Ну давай… тварь… ты большой, зато я быстрый…
Смелый очень?! Подходи… А я сейчас только одного боюсь – что меня
заставят твою изрезанную тушу хоронить…
Глинистая почва, деревянная
лопата…
Ладонь сжала рукоять меча, потянула
его из ножен, кровь забурлила от адреналинового впрыска, но я этого
уже не понимал – отвлеченные мысли покинули голову: остались лишь я
и тварь. Любви между нами не получится – кто-то должен
уступить.