- Я окорока лосиного остатки
принесла. Сыро – испортиться может. А то до ужина еще далеко –
костры плохо горят из-за дождя.
- Спасибо красавица, что догадалась,
- благосклонно киваю.
- Сухари все вышли, а так хлебца
охота, - вздыхает Арисат.
- На лепешки муки не осталось – зерно
молоть надо, - так же тихо поясняет девушка, начиная резать окорок
на широкие тонкие ломти.
Цезер, сглотнув слюну, вздыхает:
- Жаль сэр Флорис не дожил – не
лишним был бы сейчас. Великий воин – мало таких. Завтра, чую, без
боя не обойтись – много ли солдат король послал, мало ли, а погань
нас все равно потреплет. Дни мрака – свет им не великая помеха
сейчас.
- Не накликай беду, - мрачно обрывает
его Арисат. – Бой бою рознь – если погани будет немного, пройдем
через нее даже с бабами и телегами. С кровью конечно, но как тут
без нее обойтись… Сэр страж – там, у брода, нас сейчас все здешние
твари ждут. Они со всей округи собрались – встречают. Неделя у них
была для этого – тут любой подготовиться успеет. Если по ним не
ударят солдаты, то… Солдаты точно ударят? Йена – а ты брось
подслушивать мужицкие разговоры!
Девушка, покончив с окороком,
оставила нож в покое, начала расставлять бокалы. Ушки действительно
будто выросли в два раза – каждое слово ловит. И на Арисата ноль
внимания – упорно делает вид, что не к ней обращаются.
Как ни оттягивал я этот момент, а он
все равно наступил.
Пора – надо решаться.
Сглотнул предательский комок в горле,
ухватился за топор, снял с пояса, перехватил поудобнее, шагнул
вперед.
Йена как раз обошла низкий стол по
кругу, склонилась с последним бокалом, стоя ко мне спиной. Еще шаг,
взмах, резкий удар. Лезвие с тошнотворным хрустом вгрызается в шею
наискосок, жестоко вдавливает в плоть пышные волосы, кровь брызгает
на пласты пахучего окорока, девушка падает, сбивает щит с бочонка,
заваливается на бок безжизненной куклой.
И все – больше ничего не происходит.
Я, глядя на дело своих рук, чувствую, как душа опускается в пятки,
а потом еще ниже – проваливается в бездну. И хочется лететь следом
за ней… И пустота в груди, и слабость в коленях. Я дурак. Я убил
хорошего человека. И какого человека… Столько перенести, столько
пройти, и умереть от руки идиота, нафантазировавшего черт знает
что. Считающего себя самым умным и проницательным. Человек
развитого общества, свысока поплевывавший на доверчивых туземцев.
Высасывающий из пальца далеко идущие выводы, столь же глупые, как и
сам…