Хотелось посочувствовать ему, но не
получалось. Я осторожно присела рядом на корточки, стараясь не
испачкаться.
– Шарль, почему?
– А ты не понимаешь? Помнишь Клэри?
Что они сделали с ней, за ее песни? – прохрипел он.
Да, я помнила об этом. Помнила,
почему не следует дразнить власти. Это из тех воспоминаний, которые
для собственного спокойствия хоронишь в самом дальнем уголке
памяти.
– Это неважно. Ты подверг опасности
всех нас, уничтожил свое будущее и труппу. И ради чего? Пустой
мести? Ты всего лишь пешка в руках заговорщиков, – сказала я.
– А что я мог? – По его лбу бежали
капли пота, а лицо исказила боль. – В этом мире все делятся на
сильных и бессильных, детка.
Это так. Кто бы сомневался.
– Но ты мог воззвать к Высшей
Справедливости, – сказала я.
– Ее нет, и никогда не
было.
А вот это спорный вопрос. Впрочем,
ответ свыше бывает лишь тем, кто его ждет.
– И что теперь? – я покосилась на
идущих в нашу сторону гвардейцев герцогини.
– Живым я им в руки не дамся, –
сказал он.
– Они поднимут твой труп и узнают
все, что им надо.
– Тут ты ошибаешься.
Внезапно Шарль захрипел и забился в
конвульсиях. Лицо его почернело и стало покрываться зеленоватой
патиной. Его Искра почти мгновенно потухла. Плоть начала течь и
разлагаться на глазах. Я отпрянула.
– Стойте! Лесная плесень!!! – я
сделала упреждающий знак, отскакивая подальше от тела.
– Дерьмо!!! Срочно все назад!! –
проорал взмыленный гвардеец своим подчиненным.
Охранники подкатили бочонок с
«земляным огнем», издали плеснули на тело и подожгли. Повалил
удушливый дым с запахом горящей плоти. С лесной напастью не шутят.
Мигом распространится, если не локализовать.
Второй удар, и снова «лесной след».
Что бы это значило? Я повернулась, ожидая найти ответ у Рейвена, но
он некстати скрылся. Словно кот, он появляется и исчезает, когда
ему заблагорассудится.
***
Ко мне подошел наместник Энны.
– Добрый вечер, госпожа Твигги. Я
знаю, у вас сейчас много вопросов, но мы нуждаемся в вашей помощи,
– сказал он. Было видно, что он не на шутку обеспокоен.
– Что случилось, господин… Сигран? –
спросила я.
Я поднялась, отказавшись от идеи
сделать реверанс. В брюках это выглядело бы странно. Как мне теперь
вести себя с ним? «Пасть ниц и бить поклоны», – вклинился
внутренний голос. В этом мире он – голос Императора.