— И? — я посмотрел на чекиста. — На
фото я, в военной форме Америки, да. Они наши враги, все так. В
ходе выполнения задания государственной важности, мне пришлось
замаскироваться под противника. Разведчик должен быть находчив. Вся
остальная группа выглядела как отряд душманов. Это часть нашей
легенды. Странно, что вы до этой мысли не дошли.
— Зачем ты ее надел?
— Чтобы проникнуть в логово лидера
местной оппозиции, Теймураза Костолома. Знакомое имя?
— Допустим. Узнал, что было
нужно?
— Да. А заодно взорвал там половину
здания. На большее взрывчатки не хватило.
— М-м, ясно! — тот покачал головой,
затем протянул мне бланк, в пятнах крови, который был мне хорошо
знаком по той простой причине, что я сам инициировал его
изготовление. Разумеется, его содержимое я тоже знал.
— А это? Английский, ты, конечно же,
знаешь, да?
Я кивнул. Он это и впрямь знал. Просто
потому, что нас этому учили в ГРУ.
— Тогда ты не удивишься тому, что там
написано!
— Конечно, не удивлюсь. Я видел его
раньше.
— Да ладно, где? — майор пытался
играть со мной в какую-то странную игру, заранее считая себя в ней
победителем.
— У меня во внутреннем кармане кителя.
Прихватил, когда был в штабе у американцев, на территории лагеря
душманов. Там, американские военные обосновались. Документ
показался мне очень интересным, вот я его и прихватил.
— Зачем?
— Да чтобы передать военной
контрразведке! Информация тут ну очень интересная!
— Ах вот оно что! — поднял бровь
Кикоть. — А чего же не передал?
Я не сдержался и громко рассмеялся.
Затем показал ему мою же фотографию без сознания и спокойно
добавил:
— Ну, наверное, потому, что здоровье
не позволило! Знаете, сложно контролировать свои действия и уж тем
более намерения, когда ты лежишь без сознания! Свидетелей на
вертолетной площадке в Асадабаде было достаточно, в госпитале тоже
подтвердят, что я четверо суток был прикован к кровати. Капитан
Игнатьев был в курсе. Но тут уже у меня к вам вопрос, товарищ
майор… А суть этой телеграммы вам ясна?
— Да, тут сказано про диверсию,
которая была запланирована на Чернобыльской Атомной Электростанции
в Украинской ССР. Двадцать шестого апреля, ночью.
— И что вы сделали, чтобы проверить
эту информацию и предотвратить ее?
И вот при этих словах чекист
растерялся. А я продолжил.
— Вместо того чтобы воспользоваться
бесценной уликой, которую я потом и кровью добыл в бою с
многократно превосходящим нас противником, вы, первым делом решили
перекинуть все подозрения на того, кто вам уже девять месяцев покоя
не дает? Так, что ли? А диверсия хрен с ней? Рванет и ладно,
главное Громова схватить?!