Шаманка обошла мужчину, все еще
стараясь немного поддерживать. Однако Йор чувствовал, как
ослабевало ее усилие: Садаварт мало-помалу устранялась, чтобы дать
ему сидеть самому. Он продержался недолго, прежде чем начал
заваливаться назад. Даларка поймала его и подперла тюком, который
успела расположить позади.
Йор оставался полусидя, пока шаманка,
расположившись на краю кровати, не докормила его. Когда она встала,
чтобы уйти, сноходец ощутил ее облегчение.
С того дня Йор стал много сидеть, а
потому получил возможность целиком разглядеть и место обитания, и
его хозяйку. Формально жилище Садаварт не было лачугой — в ней
определенно было больше одной комнаты. За изголовьем невысокого
ложа, устеленного мехом рунных овец, находилась жилая часть, а
слева, кажется, небольшое помещение, где шаманка хранила утварь.
Узнать наверняка не представлялось возможным — комнаты отделялись
плотными «занавесками» из обработанных шкур, — но, наблюдая за
девушкой, Йор мог сделать определенные выводы.
Столь же добротно выделанные шкуры
служили верхним перекрытием, надежно защищающим хижину от дождя и
непогоды.
Сама Садаварт оказалась даларкой
высокой и сложенной почти до невозможности правильно: у нее
в идеальной пропорции находились крутые бедра и упрямо развернутые
плечи, была тонкая, но не слишком длинная шея; выраженная талия, но
не настолько узкая, чтобы это делало неудобным обычный кожаный
доспех; длинные ноги, крепкие достаточно, чтобы никто не назвал их
худыми. Рыжая густейшая копна волос, местами больше каштановых, а
местами ярко-красных, то вольно плясала на каждом шагу, то кое-как
умещалась в перевитых косах. Не таких уж и длинных — чуть ниже
лопаток. Одевалась шаманка в простые штаны и короткую безрукавку,
оголявшую верхнюю часть живота.
Сноходец твердо решил поскорее встать на ноги. Он выучил
распорядок визитов «целительницы». Та никогда не задерживалась
дольше необходимого, не начинала ни один разговор, и даже на его
вопросы давала краткие уклончивые ответы.
Когда Садаварт, в очередной раз накормив его обедом, вышла, Йор
сжал кулаки и свесил с постели ноги. Первое прикосновение ступней к
холодному полу словно выдернуло его из видения, в котором он, как в
забытьи, пребывал последние недели.
Йор давно приметил в лачуге багор. Их разделяло всего три с
половиной шага. Если сможет дойти до него, то одновременно
подстрелит двух фазанов: впервые преодолеет немощь и достигнет
опоры.