Артефакт острее бритвы - страница 62

Шрифт
Интервал


— И что мне с того? — вспыхнул водных дел мастер. — Никто не церемонится с бунтовщиками!

— Дело в том, что матросы стали распускать руки первыми, чему есть очевидец… — как-то очень уж вкрадчиво произнёс священник, а потом вытянул вперёд длинную шею, враз сделавшись похожим на карикатурного грифа. — А всему виной твоя неуёмная тяга к женскому полу!

Последнее заявление прозвучало щелчком бича, второй помощник капитана вздрогнул от неожиданности, но тут же побагровел и рявкнул:

— Что за вздор?! Да как вы смеете! Боцман, выведи…

Но вместо боцмана в дверях возник один из братьев ордена Небесного меча. Он замер посреди прохода со скрещёнными на груди руками, а отец Шалый погрозил собеседнику пальцем.

— Они всегда обо всём рассказывают, сын мой! — заявил он, вновь смягчив свой голос. — Всегда и обо всём, как бы их ни запугивали.

Второй помощник нахмурился.

— А как же тайна исповеди? — спросил он вроде бы невпопад, облизнув перед тем пересохшие губы.

Лично я смысла этого вопроса не уловил, а вот для священника всё было ясно как белый день.

— Тайна исповеди — это святое! — подтвердил он. — И будьте уверены — нарушать её никто не станет. Да и зачем, если есть жертва, которая точно не выбросится за борт?

И вновь отец Шалый надавил интонацией, и вновь второй помощник выказал слабость — на сей раз как-то очень уж судорожно сглотнув. Кровь отхлынула от его щёк, лицо сравнялось оттенком с белым мундиром.

— Ну посудите сами, отче, кому доверия больше: мне или какой-то слабоумной дурочке?

В его голосе появилось нечто походившее на уважительную почтительность, но на священника это никакого впечатления не произвело. Разве что взгляд стал ещё чуточку острей. Он вдруг напомнил мне Двупалого — тот охотник на воров тоже приступал к делу неспешно и усиливал нажим понемногу и безо всякой суеты, но зато неизменно выдавливал из жертвы всё, что только хотел и куда больше того, на что мог претендовать изначально.

— О, тут всё предельно очевидно! — вроде как согласился отец Шалый. — Выбросившуюся за борт бедняжку конечно же спишут в убытки, да только эта троица — случай особый. Немалые вложения — это полбеды, сын мой. Тут у нас адепт-духолов и адепт, способный работать с порчей — таких большая удача за небольшие деньги на службу привлечь. А барышня и вовсе аколит со склонностью к весьма интересному аспекту… — Он поднял руку и уточнил: — Дочь моя, сколько пальцев я показываю?