Профессор Стрелецкий, хитро улыбнувшись, похлопал меня по плечу
и сказал:
— Хм, Гордеев, ну ты и отчебучил! Не ожидал я, право, от тебя
такого. Всякое в жизни повидал, но, чтобы на моих глазах безнадежно
мертвого человека вытащили с того света… — И он удивленно покачал
головой. — У него ж сердце не билось минут десять. Я тебя не
оттаскивал от Жохова лишь потому, что видел: сделай я это и ты тоже
умрешь. Твое энергетическое тело слишком далеко ушло в другое
измерение. Пойдем, тебе срочно нужно его восстановить. — И
профессор настойчиво потянул меня к выходу из больничного
корпуса.
Я посмотрел на свою руку, раненную в битве со стражем. Внешне
она выглядела абсолютно неповрежденной, но вот энергетическое тело
в районе левого предплечья было разорвано в клочья. От этого
конечность сильно ломило при каждом движении, и я заметил, как в
поврежденном месте начинают очень медленно, но неумолимо
разрушаться суставы, мышцы и сухожилия.
Божественной силы во мне почти не осталось и из-за этого процесс
регенерации полностью остановился. Я, конечно же, мог сам себя
спокойно подлатать, дай мне спокойную обстановку и возможность
войти в транс. Но профессору пока ни к чему знать про эти мои
способности. Я и так сильно перед ним спалился и теперь лихорадочно
соображал, как выкрутиться, когда он начнет задавать вопросы.
Мы вошли в здание академии и поднялись на третий этаж к кабинету
профессора. Войдя внутрь, Стрелецкий указал мне на свое кресло.
— Садись, Гордеев. Садись-садись, — подтолкнул он меня, видя,
что я в нерешительности остановился, не решаясь занять место декана
за его столом.
Я осторожно уселся в предложенное кресло и капец как офигел!
Походу это был не простой предмет мебели, а что-то магическое:
то-ли в него был встроен какой-то мощный артефакт или же наложена
сильнейшая магическая печать. Я вдруг почувствовал, как по моему
телу разлилась энергия непонятного мне происхождения и типа. Это
было что-то очень похожее на божественную силу, смешанную с маной и
усиленную действием мощнейшего артефакта исцеления.
Капец он неплохо устроился! Хотел бы я тоже проводить свое
рабочее время в таком чудо-креслице. Так ведь и жить можно почти
бесконечно, если, конечно, кирпич на башку не упадет или трамваем
не переедет.
Я блаженно потянулся и, довольно заулыбавшись, закрыл глаза и
расслабился.