Примчался Слоник на велосипеде. Слоник часто бывал посыльным за «товаром».
Вот и на этот раз он в два счёта сгонял за «коробком»5. Вернулся с «товаром» запыхавшийся и довольный, как арбуз. Его «Харлей Дэвидсон», так прозвал он свой драндулет, было слышно за квартал. Впечатление аэроплана со звуковой сверхмощностью создавалось от трескотни допотопной фотоплёнки на колёсах.
Мировские на этот раз держали путь до Коляна. У Коляна родители по выходным пропадали на даче. Так что «вечеринка у Децела дома» сегодня будет что надо. На блатхате у Коляна собирались чтобы приготовить свой НЗ6 для дискотеки, «раскумариться», а потом пойти «клубиться» дальше по ночному городу.
Когда они проходили мимо автостоянки, Оля вдруг вспомнила, что надо позвонить маме. Она, наверняка, там уже заждалась.
– Парни, откуда можно звякнуть? – спросила Оля.
– Да вон, – указал Джексон на будку автостоянки. – У них телефон есть. Только осторожно, там злая собака.
По деревянной лестнице Оля проворно вскарабкалась на верх этой сторожевой башни. Открыла дверь, и, не обращая внимания на присутствующих, автоматически спросила телефон. Сидящий в углу и лоснящийся жиром мужчина что-то нечленораздельно буркнул, кивнув на аппарат. Оля его знак уловила и, схватив трубку, быстро набрала номер.
– Мам, я сегодня не приду, переночую у Натахи, – торжественно объявила она.
– Опять ты с ней снюхалась?! Почему к бабушке не идёшь, – кричал раздражённый голос в трубке, – бабушка недалеко живёт от Наташи. Сколько раз тебя предупреждать, чтоб не водилась ты с нею. У тебя будут только одни неприятности.
– Ну какие неприятности, мам!?
– Да о тебе будут говорить также плохо, как о ней. Ты же знаешь, скажи мне, кто твой друг и я скажу, кто ты.
– А мне плевать. Я не собираюсь жить так, как все живут!
– Я тебе сказала, иди к бабушке, и точка! Не строй из себя Зою Космодемьянскую, – настойчиво взывал голос в трубке.
– Мам, ты не поняла, я звоню тебе не разрешения попросить, а предупредить. Меня сегодня не будет, – холодно сказала Оля и тут же бросила трубку.
Она стояла в замешательстве, нервно теребя шнур. Перезвонить, не перезвонить…
Ну вот, хотелось, как лучше, а получилось, как всегда, промелькнула мысль в голове. Рука так и тянулась к трубке, хотелось объяснить маме на доступном ей языке, что Наташа совсем не та, за кого её принимают и что не важно, что говорят люди, Оля уже взрослая и сама вправе выбирать себе друзей.