Заинтересовал этот вопрос и великого поэта, ведь Пушкин любил историю. Заразился этим предметом еще в лицейские годы от известного историка Николая Михайловича Карамзина. Этот факт школьные учителя почему-то редко озвучивают. Я тоже узнал об этом с опозданием.
Однажды в беседе с одним из потомков дворянского рода он мне поведал, что Александр Сергеевич Пушкин негативно отнесся к изданной в 1826 году «Истории государства Российского» (учителя нам этого тоже не говорили).
Поэт вгорячах письмо написал Н. М. Карамзину хорошо наполненное нецензурными выражениями. Письмо, содержание которого в дворянских кругах было известно, по мнению моего визави или было уничтожено или до сих пор далеко запрятано.
Существование конфликта на почве истории русского народа между «гениями нашего времени» (выражение Николая-I) подтверждает эпиграмма написанная поэтом после выхода первых томов исторического труда в 1818 году:
В его «Истории» изящность, простота,
Доказывают нам, без всякого пристрастья,
Необходимость самовластья
И прелести кнута.
Пушкин не раз писал Карамзину
Карамзин, живший неподалеку от лицея, просвещал молодого поэта, рассказывая ему и о Борисе Годунове, Емельяне Пугачеве, и даже об особо не вписавшегося в его историческую теорию Вадиме Храбром. Но в вопросе – откуда пошла Русь? Пушкин был сторонником южной версии ее происхождения.
Поддержал его герой кавказских войн опальный генерал А. П. Ермолов. При их личной встрече в Орле в 1829 году он поведал рассказ одного аксакала, что русы когда-то охраняли караваны от Великого Шелкового пути к Боспору киммерийскому и что это были предки грузинов, которые тогда именовались грузы или горные русы. Позже как лучшие из воинов Кавказа они защитили свою землю от арабов и не приняли Аллаха. А вот угнанные в Закавказье басурманами их братья и сейчас зовутся друзы и имеют очень схожую внешность.
Но главной загадкой Кавказа оставался Эльбрус с его преданиями. Название у высочайшей горы Кавказа у каждого из местных народов было свое. Но только все знают и что на этой горе когда-то жил то ли бог, то ли царь русов.
Не давала покоя поэту и православная вера этих мест, устоявшая под напором магометанства. «Не может быть, – думал он, чтобы в далекие стародавние времена между руссами грузинами и армянами не было какой-то связи. Ведь религию тоже принимают по духу».