– Она и есть. Извини, если что не
так. Если и умею по-другому, сейчас слишком устал для велелепий.
Приходи завтра, когда отосплюсь.
Собеседница хмыкнула в голос и
откинулась на стену дома, закинув ногу на ногу. Посох перекинула в
руках, чтоб не мешался манёвру.
– Небезынтересный ты молодец,
господин Мастеров… Даже любопытно, где тебя Канцелярия изыскала…
Но, ты прав, когда заметил: Святейший Синод в её дела не
вмешивается. Ежели отыскали – стало быть, есть, зачем.
Вокруг – ни души. Мы – одни на
завалинке. Нам – никто не мешает. Я не смог удержаться, чтоб даже в
полусонном состоянии не выпытать у той, кто сама составила мне
компанию, информацию об этом мире.
– Святейший Синод заправляет
духовными и религиозными делами? – уточнил я. – Недавно в Академии
проходил. Просто хочу переспросить. К светским властям отношения не
имеет?
– Синод – духовный пастырь, –
назидательно изрекла Ева. – Наставляет на путь истинный не отдельно
лишь взятых, а в размахе цельного государства. Устанавливает единые
для всех толкования и нормы, дабы каждый уезд по-своему их не
трактовал. Все спорные вопросы разрешает сам, егда таковое
возможно. Ежели в силу каких причин представители Синода не
справляются – то тогда уж и к светским властям подают прошения.
– Короче, – выдохнул я. – Государство
судит по закону, а Синод – по справедливости.
Ева ухмыльнулась.
– Меткое определение. Не в бровь, а в
глаз. Однако, ежели в буквоедение не вдаваться, то сим они и
различаются.
– А сюда зачем пришла? Зов услышала.
Типа, «долг позвал», или по другому какому приказу сердца? Просто
пытаюсь понять. Полуночные гости – редкость что в нормальной, что в
ненормальной ситуации.
– А ты не пытайся, – посоветовала
Ева, выпрямившись. – Просто пойми. Уразумей. Я зов услыхала. Как
некто истово молился. Капелланы – духовники, хоть и к воинству
приписаны. Но от духовенства общинного прихода едва ли отличаются.
Ранг-то мой уже далёк от послушника, без ложной скромности говоря.
А потому моления почуяла аж за половину уезда. Да такие, что не
возносят их по праздным поводам али без. Возношения исходили от
самых глубин души, неся в себе вопли отчаяния и безмерной веры.
Поверь капеллану. Так не молятся, когда испрошают нечто. Подобным
рвением отличались, разве что, заступники да молитвенники земли
российской, в самые кручинные годины её истории. А такое
игнорировать нельзя.