– Короче, Тендо-кун, в некоторых японских корпорациях специально
оборудуют комнату, в которой стоит манекен с лицом начальника. Это
сильно помогает сотрудникам выпустить пар.
– Исколотить всмятку этот манекен! Понимаешь, Тендо-кун? –
окончательно перевозбудился Кагари.
– Хм, а это умно! – кивнул я. – Почти так же, как жестокие
фильмы и видеоигры. Последние научные статьи говорят о том, что
такие виды развлечений помогают людям выплёскивать свой животный
гнев, и это сокращает вероятность реальных преступлений. Правда, в
вашем случае речь идёт о другом – о снятии стресса.
Наш мозг очень сложная штука – это ни для кого не секрет. На
самом деле ему без разницы переживаем мы какие-то события наяву или
в мыслях. Человек может посмеяться над шуткой вживую и испытать
прилив эндорфинов. И то же самое произойдёт, если он удачно пошутит
про себя или вспомнит ту ситуацию, когда было весело.
То же происходит и с негативными эмоциями. Когда начальник
доводит сотрудника, слабохарактерный человек может испытывать эти
эмоции ещё несколько дней. Снова и снова, хотя ситуация уже
осталась позади. В таком случае комната ярости – это идеальный
выход.
– Но всё же думаю, что ставить манекен для избиений в
поликлинике – не очень этично. Тогда уж лучше дома сооруди себе
личного Ватанабэ, Кагари-кун, – предложил я.
– Думаю, в таком случае, при следующей проверке квартир
Такаторой-сан, у него будет ко мне очень много вопросов, – хмыкнул
Кагари.
Акико вновь покраснела. Видимо, вспомнила, как Такатора заявился
с проверкой в тот момент, когда она вместе с остальными девушками
пыталась прорваться в туалет моей квартиры.
– Ладно, ребят, зарядились позитивными эмоциями перед работой,
теперь пора браться за дело, – произнёс я, когда мы вошли в фойе
поликлиники.
Не успел я добраться до своего кабинета, как меня нагнала
Тачибана Каори.
– Кацураги-сан! Доброе утро. У нас проблемы, – произнесла
она.
– Не самая лучшая фраза, с которой стоит начинать утро,
Тачибана-сан, – усмехнулся я. – Что случилось?
– Помните, вы просили меня посмотреть Инодзаки Томуру? Пациента
с болезнью Крона? – спросила она.
– Да, было дело, – кивнул я. – Что скажете? Картина очень
нетипичная для этого заболевания.
– Именно. Потому что это – не болезнь Крона, – заявила она. – Я
понятия не имею, что это такое.