-Обленились, как есть обленились, -охотно зацепился со мной
языками гуляющий старик. -Все, как один, лодыри. Но дело своё
знают.
-Дело знают, а дома в городе горят, - я сделал вид будто не
поверил.
-Так-то специально сожгли и пожарных тушить не пускали пока
совсем не сгорело. Только разрешили следить чтобы на другие дома
огонь не перекинулся.
-Как же так?
-А вот так! Пришли солдаты генерала Комеля, дом окружили, и сам
генерал говорит – спалить рассадник вол, вол, вол…
-Волюнтаризма, -подсказал я.
-Точно, его самого! Подожгли и тушить не давали.
-Люди как же?
-Так внутри все и остались. Кто выпрыгивать пытался, того
солдатики обратно забрасывали. Изнутри давай отстреливаться и
магией кидаться. Солдатики тоже. Перестрелка знатная получилась. Но
недолгая. Огонь, если его силой подпитывать, горит быстро. Говорят,
что пока горело генерал всё это время стоял и смотрел, а как
закончилось, то он у трёх лун прощения попросил и того потребовал,
чтобы никто не пытался здание восстанавливать. Мол, если
восстановят или новое на том месте построят, то он снова придёт и
сожжёт. Чтобы этот горелый остов как напоминание нам всем
стоял.
-Просто взял и поджог? – не поверил я. -Как же милиция? Солдаты?
Как такое допустили?
-Так не осталось никого, -развёл руками мой собеседник. -Милицию
ещё ухари Ершова постреляли, после чего она, понимаешь,
самораспустилась. А солдаты, почти все, как раз к Комелю и пошли,
под его началом теперь ходят.
-Странно у вас тут, - говорю, -то эти жгут, то те стреляют. А
никому дела и нет.
-Кому дело было, того или сожгли, или расстреляли или сам из
города ушёл, -подтвердил разговорчивый старик. Он достал из кармана
портсигар и вопросительно посмотрел на меня.
-Не употребляю.
-Правильно, молодой человек, значит здоровеньким помрёте,
-напророчил мне весёлый старик. Забросив одну сигаретку в рот, он
прикурил её от пальца и жмурясь от удовольствия выпустил в небо
струю жидкого дыма.
Старик не так-то прост – отметил я про себя. Прикурить сигарету
от пальца не великий фокус, нов всё же из случайно взятых ста
человек, уверен, что больше девяноста, может быть даже девяносто
пяти, так не смогут. Это всё-таки определённый показатель развития
внутреннего источника силы и её контроля.
-Город, живущий по инерции, -провозгласил старик.