Не получилось. Злая судьба на что-то обиделась и толкнула в самый эпицентр влияния этого монстра. Не раз задавала себе вопрос – что у Игната в голове? Как можно издеваться над человеком и спокойно спать ночью. То, что его не мучает совесть, смогла убедиться лично. Не храпят так сыто те, кого беспокоят муки несправедливости.
Проснулась, когда сквозь неплотно задёрнутые занавески пучками проникли солнечные лучи, протыкая яркими стрелами полумрак комнаты. От Немцова остался только след на подушке и последки угарного амбре, впитавшегося, кажется, и в бельё, и в мои волосы.
Удивилась тому, что хозяин не стащил меня на пол и не потребовал горловой минет. Пожалел? Позаботился о моём отдыхе? Вот не верю. Скорее всего беспокоили последствия возлияния, да так сильно, что совсем не хватило сил поиздеваться надо мной.
Ещё больше удивил завтрак на столе и записка, оставленная Игнатом. Не решилась сразу брать листок, боясь нарушить равновесие приятного утра. Сначала приняла душ, смывая с себя запах мужчины, потом не спеша позавтракала, переоделась в домашнее платье и осторожно взяла сложенный листок.
«В два часа Гасан отвезёт тебя к гинекологу. Сделаешь новый противозачаточный укол». – гласило короткое послание, удивившее меня.
Зачем колоть себя гормонами, если всё, что нужно Немцову от меня, это только чтобы я заглатывала по самые яйца. Наверное, он не в курсе, что таким способом трудно забеременеть, сколько бы раз не спускал мужчина семенную жидкость.
Отвесила себе оплеуху в уме. Почти искусствовед, который вряд ли теперь закончит образование, дочь из интеллигентной семьи, не позволяющей себе общаться вульгарно и с матом, не испорченная деньгами и молодёжной искушённостью девушка, а так спокойно рассуждала о минетах, яйцах и сперме. Стало страшно. Что же будет со мной к концу срока. Это, как сиделец, ушедший на зону культурным человеком, а вернувшийся с татуированным жаргоном.
Посмотрела на часы и немного поностальгировала по телефону. В нём заключалась половина моей жизни, как и у большинства современных людей, и его безумно не хватало. Интернет, соцсеть, каталоги с товарами, родной голос отца. Глянула на скомканную записку и пошла собираться.
Платье сменила на джинсы, единственные в моём гардеробе, поверх спортивного топа одела объёмный свитер, спускающийся с одного плеча, на ноги нацепила кроссовки, отказавшись от туфель на каблуке. Пара взмахов туши по ресницам, брезгливый взгляд на коротко обрезанные и не накрашенные ногти, небрежная гулька на голове.