Я родилась в несчастной семье. Моя мама вышла замуж в 36 лет. Мой отец – человек, который сдался. Он ушел в себя, и ему было хорошо, когда алкогольный градус повышался в его организме. Он выплескивал все свои обиды и злость на нас. Почти все мое детство – бесконечные скандалы, которые, нередко, сопровождались побоями. Когда он был трезв, то погружался в чтение и забывал о нашем существовании, но, и, в такие дни, нам было не спокойно. Ощущение надвигающейся грозы никогда не покидало наш дом в трущобах Молдаванки. Этот страх проник в меня так глубоко, что стал частью меня. Так было до тех пор, пока я не находила себе укрытие в новом защитнике. Укрытие было вовсе не в нём, но я еще об этом не знала. Я о многом еще даже и не догадывалась.
У меня есть старший брат. Мама любила нас и тяжело работала, чтобы прокормить и дать нам образование.
Мама всегда говорила мне, что я должна терпеть и молчать. Она научилась подавлять свой гнев и мириться с такой жизнью. Я – нет. Я не молчала.
Я, всячески, боролась с нависшей надо мной темнотой. Я не желала принимать её. Я борюсь с ней, до сих пор.
Единственным моим утешением было придумывание своего мира, куда можно была сбежать от ужаса и укрыться, хоть на некоторое время. Здесь я спасалась от боли и страха.
_____
Непреодолимое желание сбежать: когда оно появилось у меня впервые?
В первом классе, я сбежала домой к своей однокласснице, после уроков. Мы мило проводили время, позабыв обо всем на свете. Нам было весело и беззаботно. Я ощутила тогда приятное чувство невесомости. Это была свобода от напряжения и домашних скандалов. Свобода поступать так, как хочешь.
Такое чувство беззаботности можно ощутить лишь один раз, в самом раннем детстве, когда еще не пришло осознание того, что за все свои поступки необходимо нести ответственность. Мы придумали свой детский мир, куда был запрещен вход взрослым, но так не могло продолжаться вечно.
В то время, когда мы играли и радовались жизни, моя мама вместе с учительницей младших классов разыскивала меня по всей округе, несколько часов. Нет, она меня не ругала, но ощущение того, что за все свои поступки необходимо нести ответственность, придало горечи моему миру детской наивности.
С тех пор, я нахожусь в поиске этого ощущения невесомости. Чувство ответственности, за свою жизнь, было мне не знакомо.