– Я хочу твою руку тут – всегда.
– Она вернется, я обещаю…
Сима отрывается от стены, подходит к парапету и заглядывает вниз – на лежащий под ногами город.
– Вот видишь, я же говорил. Страх прошел…
– Нет, милый, он не прошел, он по-прежнему внутри. Но ты – сильнее страха.
– Мы ведь знакомы всего несколько часов. Ты уверена? Ты уверена во мне?
– Я уверена в себе. Над нами небо Тосканы, и я знаю, что смогу… – она оборачивается, и ее взгляд впервые направлен на меня – прямо в сердце.
– Расскажи мне про город, Сандро. Про мою Флоренцию…
Мы просто бродили, и я показывал ей город таким, каким знал его с детства – его пропитанные солнцем, горячие камни. Я рассказал ей про Симонетту и Джулиано и даже про Сандро – не все, но многое. Только про Мию – нет. И все же еще никогда и ни с кем я не говорил – так. А Сима – она прижималась ко мне горячим бедром, слушала и улыбалась, напевала и пританцовывала. И все время, все время не сводила с меня глаз.
Мы вернулись затемно, и – еще в саду – ее лицо, ее закрытые глаза оказались так близко, а ее губы выдохнули: «Да-а-а…» и раскрылись…
Нежность – самая гибельная форма страсти.
Я гладил Симонетту по лицу и укачивал – как ребенка.
Я не могу ошибиться… Мия должна мне помочь, она ведь еще жива, она дышит, она всегда рядом. А Сима… Сима – это другое. Она не рядом, она – во мне. И если я ее потеряю, выходит, я потеряю себя, правда?
Я пью ее и не могу напиться – пятьсот лет жажды утолить невозможно. Я так боюсь, ведь тогда снова вернется тоска. Я обнимаю ее изо всех сил, прижимаю к себе и вдруг, совершенно неожиданно для самого себя, уже почти задремав, говорю:
– Давай завтра поедем в Ниццу? Прямо с утра. Там дивные голубые камни на побережье. Таких нет больше нигде, ты увидишь. А какая чудесная дорога, помнишь? Особенно тот поворот, почти на самом верху, откуда потрясающий вид на холмы. Возьмем с собой корзинку с едой – хлеб, сыр, виноград. И обязательно бутылку вина, белого вина, в нем так много солнца. Поедем?
Я чувствую ее тело и слышу ее сонный голос:
– Не хочу в Ниццу… Никуда не хочу… Хочу тебя… Давай лучше останемся дома и весь день не будем вылезать из постели… А сейчас – спать… спать…
Мия молчит… Раньше я всегда слышал ее смех, ее голос. И знал, что делать. Отчего она молчит? Неужели смерть все-таки взяла свое и она покинула меня совсем? Я убил ее – да. Или… Нет, не помню… И значит, Симонетта наконец снова осталась одна, и никто не может мне помешать любить ее, как раньше, только ее одну. Тогда… Может, это и правда возможно – остаться дома. Как бы мне этого хотелось… Может, у нас получится, а? Как вы думаете?