Как сказать, с чего все началось?
Просто. Женщина летела в Геную. Есть такой портовый город в Италии, не похожий ни на какой другой. Он лежит, как рыба, выброшенная на берег, и тяжело дышит, подставив солнцу соленый бок. Копит силы, готовится к прыжку обратно туда – в море. Вращает круглым холодным глазом – маяком. И плавники его буры от песка и крови.
Генуя… Женщина летела туда, хотя ее там никто не ждал.
– Что за бессмыслица? – восклицали ее самые близкие подруги. – Лететь куда-то за тридевять земель, в этот грязный портовый город – одной. Тебя ведь там и не ждет никто. Не ждет?
– Не ждет, – соглашалась она и упрямо наклоняла голову, так низко, что обнажалась шея под завитками мягких волос на затылке, где всегда тень и шелк.
– Тогда зачем?
Она не спорила. Просто смотрела на них темными от осени глазами и улыбалась. Немного, едва-едва. Вот как на этой самой фотографии, да.
Все рейсы из Рима в Геную были отложены – она даже толком не поняла, из-за чего.
– Надо же, – сказала она самой себе, – и здесь сентябрь. Пролететь полмира и снова угодить в сентябрь. Может быть, хотя бы в Генуе весна.
У римского аэропорта было имя – Леонардо. Ну, так его звали. Ей это понравилось, потому что она верила в переселение душ и прочую ерунду. Тому, кто верит, – проще. Наверное, поэтому она так часто улыбалась. Из-за этой самой улыбки все и случилось. Почти случилось…
Мужчина внимательно посмотрел на себя в зеркало и, смочив ладони туалетной водой, приложил их к лицу. Похлопал по щекам, посмотрел на пальцы – нет, вроде не дрожат. Ну почти, а почти не считается. И голова свежая. Врут, все врут насчет алкоголя…
Он хотел было сказать своему отражению что-то еще, но раздумал.
Через четверть часа он вышел из своей одинокой квартиры в туман и отправился в аэропорт. Скорее всего, чтобы встретить именно ее – Наташу. А для чего же еще?
Этот мужчина – я.
На самом деле ничего этого не было.
Но какая разница, если мы с ней все-таки встретились.
– Мне просто необходимо попасть сегодня в Геную. Это очень важно. При чем здесь забастовка? Какая забастовка? У меня же билет…
– Мадам, компания приносит вам свои извинения, – девушка за стойкой улыбнулась и пожала плечами. – Мне в самом деле очень жаль, но мы ничего не можем сделать, это профсоюз. Такое иногда случается, – она посмотрела на стоящую перед ней женщину и после крохотной паузы добавила: – Не думаю, что это закончится раньше полуночи, но если хотите, я могу записать ваше имя, вдруг появится какая-нибудь возможность, тогда мы вам сообщим.