Конечно, здорово, что запуск прошёл успешно. Но меня,
журналиста, десятки лет писавшего об авиационной и космической
технике, морально убил торжественный дикторский тон, когда новость
повторили на Первом канале. Наверно, нужно было транслировать
что-то оптимистическое после сообщений об утечке воздуха из
российского сегмента МКС, повлёкшего задраивание люка к нашему
модулю «Звезда». Хуже того, команда Илона Маска отправила на МКС
свой транспортный корабль, способный поднимать орбиту и замещать
наши «Прогрессы».
С расстройства хлопнул рюмку, потом другую. Возможно, изношенное
сердце не выдержало. И очутился в пятьдесят седьмом, в ипостаси…
Ну, да, не просто сходство в стекольном отражении, сомнений нет,
курсанты называли меня Юра, фельдшер – курсант Гагарин.
Неужели правда?
Чтоб мне сквозь землю провалиться! Хоть стой, хоть падай, это же
Юрий Гагарин, тот самый, первый космонавт СССР и планеты Земля,
пока ещё только сержант и курсант авиационного училища! Многие
биографы описывали неприятный эпизод, когда будущего героя
однокурсники отмолотили до потери сознания.
Теперь я – это он? Или он – это я… От случившегося голова идёт
кругом, хуже чем от побоев.
Боже, за что?! Я тебя просил совсем не об этом! Вспомни,
Всеведущий, как я рвался в отряд космонавтов, вернувшись из
Вьетнама. Ни разу не был ранен или сбит, не катапультировался,
честно уронил в джунгли один «фантом» и парочку чего-то попроще. А
главное – образцовый член КПСС со стерильными происхождением и
биографией, идеальным здоровьем… Но мне сказали на комиссии: рост
велик для космонавтики. Не послушались меня. А ты, Всемогущий,
наверняка занимался чем-то более неотложным, оттого не
вмешался.
И вот теперь, после смерти… Зачем?! Если грешен – накажи
справедливо. Если можешь – прости мне грехи и отправь на покой.
Ты подарил мне вторую молодость?
Но это же Гагарин! Га-га-рин!!! Последний человек на Земле, на
чьём месте я хотел бы очутиться, вытеснив его личность. Самый
главный, самый важный герой страны Советов. Не просто человечек,
коего засунули в «Восток» вместо собачек или манекена Ивана
Ивановича, а совершивший потрясающий подвиг. Он мог и должен был
погибнуть, лишь воля к жизни и атомное хладнокровие позволили Юрию
Алексеевичу выкрутиться из смертельной петли. Не только сохранил
себе жизнь, он спас реноме советской космонавтики и всего СССР.
Если после репортажа с орбиты наши предъявили бы журналистом лишь
тело утопленника, а Шеппард приводнился благополучно, советский
приоритет был бы очень сильно подмочен. Даже – обнулён.