— Ты, скотина, знаешь, что меня из-за тебя теперь посадить
могут?! — Гневно заревел Нарыв, — тебя кто, суку такую, просил
лезть к собакам?!
Семипалов, прижатый к сапожным полкам, зло глянул на Нарыва.
— Надо было лучше свою псину воспитывать, товарищ Сержант! —
Выпалил Богдан.
— Ах ты мразь… — зашипел Нарыв и схватил его за грудки, — щас я
тебя разукрашу!
Он замахнулся на солдата. Семипалов испуганно закрылся руками. Я
среагировал мгновенно: подскочил, одной рукой вцепился инструктору
в предплечье. Все в сушилке ахнули.
— Слава, — спокойно сказал я, — не надо. Богдан еще свое
получит. Ты только не усугубляй.
Нарыв медленно обернулся. Злым взглядом уставился мне прямо в
глаза.
— Селихов, — неприятно искривил он губы, произнеся мою фамилию,
— ты на кой черт не в свое дело лезешь?
— Это мое дело, — возразил я холодно. — Так же как и дело всех
на заставе. Если ты ему сейчас морду набьешь, всем нам хуже
будет.
— Да куда ж еще хуже? — прошипел Нарыв, — мне, сука, срок
грозит! Пусти!
— Так и знай, Слава, — я заглянул Нарыву в глаза, — я тебе бить
его не дам.
— Пусти, сказал!
— Нет.
В глазах Нарыва пуще прежнего забегали злые искорки.
— Защитничек, значит, нашелся, — угрожающие протянул он сквозь
зубы, — решил заступиться за этого подонка?
— Попробуешь ударить, не посмотрю на звание, так и знай,
Слава.
— Да пошел ты! — Нарыв внезапно кинулся на меня.
Он попытался схватить меня за ворот ХБ, но я тут же вцепился ему
в руку, выкрутил запястье так, что он аж застонал.
В следующее мгновение сержант Мартынов набычился, подступил ко
мне, чтобы ударить. Боковым зрением я видел, как трое или четверо
погранцов тоже шагнули в мою сторону, но на их пути внезапно возник
Вася Уткин.
Вася был высок и крепок. Только молодое лицо, на котором еще
читались кругловатые детские черты, выдавали в нем
восемнадцатилетнего пацана. Телом он был крепче почти всех, кто
служил на заставе. А рукопашный бой Вася всегда сдавал в учебке на
отлично.
— Кто кинется на Сашку, — угрожающее низким басом начал Уткин, —
того тут же приземлю. Поняли?
— Пусти руку… — Провизжал Нарыв, — пусти…
— Отпущу, Слава, если пообещаешь, что не тронешь Семипалова.
— Кого? Эту мразь? Да я его…
Нарыв недоговорил, потому что я сильнее нажал ему на запястье.
Еще полсантиметра в сторону, и получит инструктор если не разрыв
связок, то сильное растяжение.