— И ее следует наказать, — пожал я плечами, припоминая, что за
такой проступок, допущенный в первый раз, следует
предупреждение.
Ивановы испуганно уставились друг на друга. Потом отец прижал
Наташу к груди, погладил по волосам.
— Накажем, — улыбнулся мне Таран. — Гражданка Иванова.
— Да? — Глянула на него Наташа с немым вопросом в глазах.
— Вам выносится предупреждение. Впредь больше не углубляйтесь в
приграничную территорию свыше пределов положенных согласно
пропуску.
— Конечно! Конечно, больше не углубиться! — Торопливо заверил
Тарана отец Наташи. — Я за нее ручаюсь! Лично прослежу, чтобы не
безобразничала!
— Ну и отлично, — вздохнул Таран, — можете быть свободны.
Иванов схватил Наташу за руку и торопливо увел ее вон из
канцелярии. У дверей раскланялся всем офицерам и многократно
поблагодарил.
— Очень хорошо, что ты с этим разобрался, Таран, — сказал
особист, — да только меня совсем не девчонка интересует.
Шарипов глянул на меня исподлобья. Таран, напротив, опустил
усталые глаза.
— Меня интересует, к кому девчонка пришла. Она явно врет, что
просто заблудилось. Тут дело в другом. В каком-то горе женихе. И
он, этот жених, из личного состава вашей заставы., — продолжил
особист и обратился ко мне: — рядовой Селихов.
— Я.
— Может, ты чего знаешь по этому поводу, а? Поделись-ка с нами
полезной информацией.
— Не могу знать, товарищ капитан, — ответил я суховато.
— Чего ты не можешь знать? — Пробурчал недоверчиво особист.
— Не могу знать, почему гражданка Иванова нарушила предписания
ее пропуска, товарищ капитан.
Особист скривился, нахмурил брови. Потом глянул на Тарана с
немым вопросом. Шеф пожал плечами, не знаю, мол.
— Скажи мне, Саша, — продолжил особист, — у тебя как, невеста
есть?
— Нету, товарищ капитан.
— Хорошо, — улыбнулся как-то по-доброму Шарипов, — невесты
бывают разные. По моему личному опыту они очень не любят дожидаться
женихов из армии. Хорошо, что в этом отношении, ты свои душевные
дела обезопасил.
— При всем уважении я не понимаю, к чему вы клоните, — сказал я
лукаво, в общем-то, и так все понимая.
— Ну вот скажи мне, — продолжил Шарипов, вздохнув, — зачем
молодой девице бежать ночью, в такую погоду на границу? Чего она
там ищет? Ну уж не гербарий собирать? Из опавших-то листьев.
— Не могу знать.
— А я знаю. И я уже говорил, что единственное, из-за чего девица
может пуститься во все тяжкие, — это молодой парень. В нашем случае
— солдат. А ты понимаешь, что будет, если окажется, что один из
ваших, вместо исполнения боевой задачи, будет миловаться с
девчонкой.