Морья бросила взгляд на его левую руку, и облегчение затопило сознание лавиной. Если бы ее проткнули, это было бы не скрыть!
Слава Светилам!
Валар хороший! Он спас ее. Отбил у золотых, привез в это чудесное место. Познакомил с настоятельницей. Все страхи, что мерещились ночью, показались пустыми и надуманными.
Ну в самом деле! Это же святое место! И люди тут поистине святые. И Валар тоже…
Она перевела взгляд на дверь комнаты оплотника. Сердце пропустило удар – дверь всё так же была приоткрыта. И стол у стены стоял в том самом месте, в котором стоял во сне.
— Ох! Какой здесь вид из окна! — Морья постаралась изобразить живой интерес. — Я в свое окно пол вечера любовалась, можно в твое посмотреть?
И, не дожидаясь согласия, юркнула в келью Валара. Хотела ли она разубедить себя? Или, наоборот, найти подтверждения?
— У нас и двухэтажные-то дома в деревне не в чести были. Разве что у старосты. Да кого он к себе пустит! А бывало, стог высокий сметаешь, заберешься на него... Ух! Дух захватывает! А тут… словно птица во время полета! И страшно, и боязно, и оторваться никак…
На столе, мимо которого она проскочила, лежала рассохшаяся деревянная дощечка с вырезанным на ней символом из пересекающих линий и кругов. Знак пересечения миров…
А рядом – испещрённые мелким почерком листы бумаги, вскрытые конверты и… нож. Нож и окровавленная тряпка, которой, должно быть, Валар зажимал рану.
Не приснилось... Все было? И разговоры про убийство государя, и демон, овладевший мужчиной?
Она прильнула к окошку, слепо таращась в исколотую еловыми вершинами даль.
Что же делать с этим знанием? Покориться воле матушки Иварии? Попросить Валара уехать? Спасать свою душу, раз уж свою оплотник потерял?
Мужчина зашел следом за нею. В отражении оконного стекла было видно, как он прикрыл за собой дверь. Как плащ на нем на секунду взметнулся, подхваченный сквозняком... Наверное, сквозняком…
От острого ощущения опасности Морья напряглась всем телом, вздёрнула плечи, тщетно пытаясь втянуть в них голову.
Валар сделал несколько шагов к ней. Капюшон плаща поднялся, на ткани сверкнули два красных глаза.
Повернуться и посмотреть было мучительно, но стоять спиной – просто невыносимо. По лопаткам ползали предательские мурашки, заставляя особенно остро чувствовать свою уязвимость.