Правда, лет двадцать назад по Риму ходили слухи, что пока Красс восемь месяцев прятался от солдат Мария в одной из пещер Испании, Тертулла духовно сблизилась с неким Аксием, и что именно от этой философской близости появился на свет первый сын Красса, названный Марком в честь него самого. Но слухи быстро забылись, а лицо сына, так похожее на физиономию этого духовно одаренного Аксия, – совсем не доказательство. Мало ли на кого похож ребенок? Он ни в чем не виноват, потому что внешностью любого человека распоряжаются боги. И больше никто!
– Возможно, – не стал спорить Красс. – Но что же в этом паштете такого необычного?
– А то, что на него пошло три тысячи соловьиных язычков! – заявил Лукулл.
– Только язычков? – удивился Марк.
– Да! – с гордостью кивнул головой Лукулл.
– И все язычки влезли в эту чашу?
– Нет. Еще осталось. Здесь всего один фунт. А в целом получилось фунтов шесть, но вчера на пиру большую часть сожрали.
– А тушки птиц куда?
– Пожарили и подали к столу под сливовым соусом.
– Где ты столько соловьев набрал?
– У меня в Кампании на виллах их специально разводят, – Лукулл явно гордился сказанным. – И еще дроздов, мясо которых помогает излечивать множество болезней.
Красс, вздохнув, спросил:
– И не надоело тебе кормить соловьиными язычками бездельников?
– Не надоело, – ответил Лукулл. – Для чего нужно богатство? Для того чтобы оно кормило людей. Я еще библиотеку открыл. Бесплатную. Пусть плебс читает и набирается знаний, кои являются пищей для ума.
– Всех не накормишь, – заметил Красс. – Если кормить всех, сам сдохнешь от голода.
– Ну, я не до такой степени альтруист, – рассмеялся Лукулл. – Я альтруист, пока хватает мне.
– А я вообще к альтруизму никакого отношения не имею, – сказал Красс.
– Да?! – деланно удивился Лукулл. – Зачем же ты тогда выступаешь поручителем перед кредиторами Гая Юлия Цезаря? Что, перспективного политика к своим загребущим рукам прибрать хочешь? Или учуял в нем родственную душу стяжателя? А взять моего бывшего шурина Клодия, мерзавца редкостного?! Почему ты его деньгами снабжаешь?
– Я вообще-то зашел к тебе не за тем, чтобы обсуждать римские слухи, – перебил Лукулла Красс. – Я зашел к тебе по делу.
– Ну-ну, – с ехидством в голосе сказал Лукулл. – Говори.
– Ты слышал, что хочет Гней Помпей от Сената?