– Нет его больше, – сквозь зубы процедил Никита. – Видишь, нож в крови? Подойдёшь, и твоей добавится! Я тебя с собой в кручину уволоку.
Тут случилось нечто непредвиденное. Фрол остановился, устало сел на землю и схватился руками за голову, будто пытался оторвать её от плеч. По грубому лицу побежали слёзы. Варнак заплакал как девка, с отчаяньем дёргая себя за космы.
Несколько секунд Никита ошарашено глядел на мужика, затем втолкнул нож за голенище и сделал шаг с обрыва. Всем телом он скользнул по каменистой почве, загребая руками сыпуху. Земля забивалась под одежду, попадала в глаза и рот.
На середине склона, где начинался более пологий подступ к реке, он поднялся, задрал голову и увидел Фрола. Взлохмаченная башка высунулась из-за кромки рыжего дёрна, затем появились руки, сжимающие булыжник размером со среднюю репу. Мужик прицелился и запустил камень. Никита едва увернул голову, булыжник вскользь ударил в плечо и сбил с ног. От боли и страха Никита потерял сознание и тут же пришёл в себя, окунувшись в ледяную воду.
Дыхание перехватило. Тело сковало. Шум такой, словно табун лошадей мимо проносится. Грохочущее течение перевернуло, потащило, швырнуло спиной на камень, ткнуло головой в склизкое бревно. Где дно, а где поверхность? Уже и не разобрать. Со всех сторон, как в гуще пьяного побоища, сыпались удары.
Очнулся Никита на берегу. Его лоб упирался в прохладную гальку. Нога подвернулась под нанос из мелких стволов. Он высвободил ногу, откашлялся и немедля пополз по камням – прочь от холодных волн. Сколько он пролежал без чувств? Как далеко его пронесла река? Наверняка совсем немного, иначе живым бы не выбрался. Стало быть, Фрол где-то рядом.
Никита отполз подальше от берега, забрался в лес. Тело не слушалось, пальцы коченели. «Сдохну, но поползу дальше, – решил он. – Пускай варнак догонит и камнем пришибёт. Пускай сожрёт, как они Яшку своего сожрали. Всё равно буду ползти, даже если из шкуры вылезу».
Пальцы зачерпывали липкую землю, цеплялись за торчащие дуги корней. Никита полз, не замечая ничего, натыкаясь головой на стволы деревьев, подминая траву, царапая щёки о кусты. Когда силы угасли, он уронил лицо в пахнущий грибами мох.