Выйдя в
коридор, я опять растерялся: вокруг не было ни души - некого
попросить, чтобы меня проводили до выхода. Тогда я просто решил
пойти наугад - все равно кого-нибудь по дороге встречу и уж тогда
спрошу дорогу. Не тут-то было! Коридоры раздваивались и
растраивались, плавно перетекали друг в друга, заворачивали под
прямым углом, неожиданно обрывались тупиками. И самое главное,
никого я так и не встретил! Спустя час таких метаний я чувствовал
себя узником в древнем лабиринте и уже всерьез опасался остаться
здесь навсегда. Эльфу гораздо уютнее в лесу, нежели в таких вот
хитроумных каменных ловушках! Наконец коридор, по которому я почти
бежал, резко повернул направо и все же столкнул меня с группой
студентов, которые что-то обсуждали и громко смеялись. Решив, что
наконец нашел свое спасение, и помня слова Вили о простоте и
дружелюбии здешних нравов, я смело подошел к ним и вежливо
проговорил:
- Извините за беспокойство, но не мог
бы кто-нибудь из вас проводить меня до выхода из академии?
Наступила тишина. Люди с интересом
уставились на меня, но никто не произнес ни слова. Мне навстречу
шагнул немного слащавый на вид (хоть и не эльфу судить о
слащавости), черноволосый и черноглазый парень в чрезмерно дорогом
бархатном камзоле, пуговицы которого были украшены крупными
изумрудами. Судя по надменному выражению смазливой физиономии, он
очень гордился собой. Театральным жестом откинув со лба капризный
локон, он издевательски протянул:
- Ого, вы посмотрите, кто тут у нас!
Землепашец впервые увидел каменный дом и потерялся? – компания
разразилась громким хохотом. Вот я и столкнулся с реалиями академии
- до этого мне, наверное, просто везло на хороших людей. – Да как
ты, вонючий длинноухий крестьянин, вообще осмелился обратиться в
таком неуважительном тоне к благородным господам? За такое
оскорбление…
- Довольно! – раздался у меня из-за
спины властный голос, и тут же в воздухе повисло напряженное
молчание. – Как вы смеете нарушать правила академии?
Я обернулся. Прямо за моей спиной
стоял пожилой мужчина в фиолетовой мантии. Видимо, он только что
вышел из-за того поворота, откуда появился и я. Выглядел он
серьезно, даже мрачно и весьма внушительно: черные волосы, тронутые
сединой, сурово сведенные густые брови, серо-голубые глаза, в
которых читалось явное недовольство услышанным.