– Всесторонне развиваюсь.
– Цыбин, поднажми! Плетёшься как москвич моего деда! – орёт он громко, а потом снова возвращается к нашему разговору. – И что с анализами?
– Да кто ж знает, надо подождать результаты. Думаю, там всё нормально. Это мама, как всегда, тревогу бьёт.
– Женька такая Женька… – замечаю появившуюся на его губах улыбку.
Эт чёт новенькое…
– Знаете мою маму?! – восклицаю изумлённо.
– Да знаю, разумеется. Вместе учились в школе, – неохотно делится интересными подробностями. – Живее тошнотики, живее! Купцова, брендовые кроссовки нужны не только для красивых фоточек. Быстрее копыта переставляем, барышни! Ран! [1]
Вышеназванные барышни строят недовольные фэйсы, утирают пот со лба, но послушно разгоняются.
Своеобразная манера общения Петра с учениками давно уже никого не удивляет. Никто не пойдёт на него жаловаться, потому что несмотря ни на что, все его тут уважают. И представители золотой молодёжи, коих в нашей гимназии большинство, и те, кто оказался здесь, получив счастливый билет по специальной социальной программе.
– Бондаренко, Клюев, Макаревич, – шагом. Остальные бегут! – командует физрук. – Беркутов, дистанцию держи! Прилип к Лисицыной как банный лист.
– Не могу противостоять чувствам, Алексеич! Тянет как магнитом! – кричит ему Ромка в ответ.
Зал взбудораженно гудит, Пётр молча вздыхает. Алёна, краснея, прибавляет газу, а я хохочу.
Ну какой придурашка!
– Кто-нибудь смелый, дайте пинка Абрамову. Так сказать для ускорения. Не то вот-вот заснёт.
Беркутов спешит исполнить поручение учителя. Ян в ответ лупит его по печени. Естественно, между этими двумя завязывается привычная возня.
– Эу! Угомонились, идиоты! – свистит Пётр.
– Есть вода, Конопля? – раздаётся совсем рядом.
– Ну допустим, – смотрю на Бондаренко, стоящего около меня.
– Давай её сюда, – лениво откидывает светлые пряди, упавшие на лоб.
– А волшебное слово, Лёш? – вскидываю бровь, доставая бутылку из рюкзака.
– Быстрее, – бесцеремонно выдёргивает её из моих пальцев, нетерпеливо откручивает крышку и жадно пьёт.
Я внимательно за ним наблюдаю. Чтоб вы понимали, в Алёшу я вроде как влюблена. Последние года три так точно.
– Между шестым и седьмым в кабинете Ярохина, – бросает, даже не глядя в мою сторону.
Конспирация.
– Не уверена, что смогу, – перевожу взгляд на одноклассников и отвечаю также, в никуда.