Но оторваться от самых дорогих
людей, заменивших когда-то ему родителей, Угез смог только минут
через пять. Пять долгих минут, пролетевших, как одно мгновение.
Подходя к фургону, погонщик подставил лицо под струи, падающие
сверху, чтобы среди капель дождя затерялись скупые мужские
слезинки.
События, происходившие в
другом месте раньше по времени.
А вот насколько раньше, –
неизвестно.
Темнота. Но невырвиглазная, в этой
можно хоть что-то разглядеть даже обычными, неусиленными умениями,
глазами. Темнота, надоевшая, хуже горькой редьки. Хотя от той же
редьки я сейчас не отказался бы, а то кормят дерьмом каким-то и то
не регулярно. И поговорить нормально не с кем.
Сколько я здесь? Непонятно. Кажется,
что вечность. А сколько реально? Посмотреть не могу, – эти твари
как-то заблокировали интерфейс. Я подозреваю, – с помощью ошейника,
который мне напялили, видимо, сразу же, как сюда доставили. И
теперь интерфейс не разворачивается. И умения применить не могу,
никакие. И соседка моя ушастая теперь тоже сидит в одиночестве
где-то у меня в голове. Но у неё хотя бы дерево есть, ветла. И
звёзды, моргающие в высоте над деревом.
Звёзды, правда, и у меня есть.
Реально стоит только закрыть глаза, успокоить дыхание, и я вижу
звёзды, созвездия, галактики и туманности. Иногда мне кажется, что
я вижу какое-то движение вдалеке. Иногда мерещится, что там, под
звёздами, ощущаю чьё-то присутствие. Не знаю, что это на самом
деле? Какое-то всё-таки чудом резвившееся умение или плод моего
воображения? А ещё у меня есть…
Раздался еле слышный перестук
чего-то твёрдого по камню. Ну, наконец-то. Что-то сегодня долго
ждать пришлось. Я замер, стараясь даже дышать как можно тише и
реже. Перестук приближался, то и дело замирая на какое-то время. Ну
же, чего ты боишься? Ты же уже почувствовала, как вкусно
пахнет.
Цоканье когтей медленно
приближалось. А я продолжал сидеть с закрытыми глазами. Чтобы
определить, когда цель выйдет на дистанцию атаки, мне теперь и ушей
хватало. Ещё метр…
Бам! Наверху хлопнула тяжёлая дверь.
Испуганная крыса метнулась назад, откуда пришла и скрылась в очке
толчка. А сверху раздались тяжёлые шаги, для моего уха, привыкшего
к почти мёртвой тишине, они грохотали словно каменный обвал в
горах.
Опа! В этом грохоте не сразу
разобрал, что пришедших двое. Металлический перезвон из-за подковок
на сапогах, – это надзиратель, тюремщик. А вот шаркающие шаги – кто
новый в гости зашёл. О, остановились возле первой ямы-камеры, в
которой орк чалился. Послышался лязг отодвигаемой решётки,
скрежетание опускаемой лестницы… К орку-то зачем? Обычно тюремщик
только к профессору спускался, посмотреть, не помер ли
старик?..