– Знаешь... – продолжил
тилацин свою мысль, – Когда ребёнка воспитывают в тотальной
строгости и запрещают ему много всякого, он может просто свихнуться
от внезапно данной ему свободы. Я имею в виду то, что любой
ребёнок, сбросив оковы родительской опеки, будет делать именно то,
что ему запрещали больше всего. Запрещали сладкое? Он будет есть до
сахарного диабета. Заставляли учиться? Он бросит школу. Запрещали
пить? Напьётся. Курить? Забьёт лёгкие до отказа. Разврат? Ну,
логика ясна... Чем строже запрет, тем больше желание нарушить
именно его. У порядочных христиан вырастают сатанисты.
– К чему ты это говоришь? –
спросил я.
– К тому, что это относиться
не только к детям и подросткам. Это относиться к взрослым,
старикам, да даже к целым народам. Так уж устроен человек. Птица,
впервые вылетающая из безопасности, ограничений и комфорта гнезда,
обречена, вопреки воли родителя, обречена упасть на землю с
огромной высоты и разбиться. Немногие переживают это падение и
взлетают с земли более великими и прекрасными птицами, чем их
родители. Буквально единицы. Но и они не избегают участи падения.
Её никто не избежит. И ты упадёшь, mate. А вместе с тобой на дно
полетит и весь мир. И я бы, знаешь, очень гордился тобой, если
после этого хотя бы ты взлетел.
– Очень полезное нравоучение,
Мартин. Однако...
– Ты, кажется, меня не понял.
Но я и не надеялся. Это тебе на будущее, mate. На будущее. А пока
ты можешь, в полном подобии ребёнка, сбежавшего от родителей,
сделать именно то, что тебе запрещали. Давай, сорви этот запретный
плод, я знаю, что именно ты хочешь сделать.
– И даже не попытаешься мне
помешать?
– Как? Я твоя галлюцинация! –
тилацин ухмыльнулся.
– Я что-то всё ещё в это не
верю... Для галлюцинации ты больно много и складно болтаешь. Мне
думается, что это какая-то твоя злая шутка.
– Может быть, mate... Может
быть.
Решив, что ещё успею с ним
наболтаться на той стороне, я нажал на кнопку, открывающую проход к
Шву. Огромные взрывоупорные гермоворота стали расходиться в
стороны. За ними находилась поразительно маленькая красная дверца,
абсурдно выглядевшая на фоне закрывавших её дверец и высоченной
бетонной стены, на которой она и располагалась. Даже с моим
небольшим ростом пришлось бы входить в неё пригнувшись.
– Я надеюсь, ты прекрасно
понимаешь, КАКАЯ область Альчеры за ней находиться... – сказал
Мартин.