«Ты бы променял меня на пару сотен туземцев? Суетящийся
предатель».
«Душа есть душа, хозяин. Хотя каждая душа имеет свой… вкус, но
люди, поставляющие свои души из поколения в поколение… Это просто
мечта».
Довольно быстро группа охотников с пленниками прибыла на место.
Лагерь племени разбился у подножья бетонной полуразрушенной
шестнадцатиэтажки с одним подъездом, вход в который закрывала
массивная железная дверь с кнопочным кодовым замком. Поселение
представляло собой ряд хижин, собранных из веток и листьев,
каких-то ям и множества человеческих костей.
Основная же масса черепов использовалась для невысокой стены,
тянущейся от башни в обе стороны, разделяя остров на две равные
половины. По ту сторону стены жили белые. Они находились так
близко, что Евклид даже мог расслышать их голоса и увидеть на
верхушках деревьев за бетонным строением блики света от их
костров.
Вокруг Тимофея и Евклида собралась толпа. Туземцы тянули руки к
ним, стремясь коснуться одежды, оставляя на и так уже изрядно
испачканной белой рубашке Евклида серые следы. Особенно их
интересовала обувь и галстук молодого человека, а у сатана всем
пришлись по душе волосы.
— Кого ты привела к нам, Ири? — в свет костра вышел мужчина. Его
властная поза и голос, а также необычный головной убор из веток
выдавали в нём того самого вождя.
— Муж мой, я привела мальчика и его юродивого братца. Мы нашли
их на берегу, сидящими на песке. Говорят, они ничего не знают про
белых и чёрных, а прибыли прямо из божественный пустоты Вагунту,
чтобы познакомиться с ним лично. Вот этот, с куском яркой материи
на шее, хочет бросить тебе вызов, убить тебя и познакомиться с
нашим богом.
— Не совсем так… — вмешался Евклид.
— Они действительно не похожи на местных. Давай накормим их
нашей едой и поговорим. А после устроим смертельную битву,
победитель в которой получит право общаться с Вагунту.
Садитесь!
Их устроили рядом с костром напротив вождя. Вокруг расселось всё
племя. Евклиду и Тимофею дали в руки деревянные тарелки с ложками и
налили похлёбки.
— Что это? — с подозрением спросил молодой человек, видя
плескающееся в мутноватой жидкости мясо.
— Мой дядя одарил нас сегодня пищей, — раздался голос молодого
туземца. Он скончался своей смертью, доставив нам наслаждение.
— Скончался? Сколько дней назад? — Евклид, подавив рвотный
позыв, отставил тарелку в сторону. Тимофей же с интересом отхлебнул
пару ложек.