– Феденька, спасибо, что ты был со мной всё это время, –
присаживаюсь на корточки и разглядываю рыжую мордочку. Нежно глажу
кота по шерстке. – Я буду по тебе очень-очень скучать.
Мне грустно, но я креплюсь.
– Берегите его, – обращаюсь к женщине, смахивая слезу.
– Обязательно, милая.
Последний раз окидываю взглядом рыжего питомца, чмокаю в мокрый
нос и ухожу. Подхожу к собственному дому и плюхаюсь на скамейку у
парадной. Мне немедленно нужна поддержка. Судорожно пишу Эрику в
мессенджере:
“Я его потеряла. Навсегда”.
“Кого? Федю? Что случилось?”
“Он больше не Федя. Он теперь Ипполит”.
“Не понял”.
Тяжело вздыхаю, вспоминая безумную пожилую даму. Приходится
пояснять:
“Нашлась хозяйка Феди и выяснилось, что его зовут
Ипполит”.
“Это прекрасно!”
Он что, издевается? Где его чуткость? Доношу до неразумного:
“Это ужасно”.
“Ты права. Это ужасно. Я тебе очень сочувствую. Приеду и мы
проводим Федю в последний путь”.
О господи! Как можно такое писать! Это кощунственно! У меня даже
нет слов, чтобы описать свое возмущение:
“Эрик!!!”
“Прости. Федя был классным парнем”.
“Да, Федю никто не заменит”.
“Никто. Держись”.
“Постараюсь”.
Да уж, поддержка аховая. Эрик явно не проникся моей болью.
С трудом встаю и еле-еле плетусь домой. Надеюсь, у Феди-Ипполита
всё сложится хорошо. Пусть его ждет светлое кошачье будущее – много
еды, теплая кровать и крутые подружки. Прощай, мой маленький
свободолюбивый друг!
Во вторник вечером в Пушкин ни с того ни с сего заявляется Эрик.
Что-то произошло, о чём он должен немедленно мне рассказать. Уже
семь часов вечера, а в десять у Эрика самолет обратно в Москву.
Сидим в многолюдном и шумном итальянском ресторане. Посетители
смеются и громко разговаривают. Наш столик чуть поодаль и до нас
доносится лишь приглушенный гвалт. Здесь симпатично: софиты плавно
подсвечивают столики, геометрические люстры со светящимися шарами и
круглыми металлическими дисками разместились прямо над головой,
стены выкрашены в теплой пудрово-кремовой палитре, на столах
белоснежные скатерти. Делаем заказ. Эрик вовсю улыбается, но на
лице читается нетерпение. Он явно горит желанием поделиться
новостями и нервно барабанит пальцами по столу. В воздухе висит
напряжение. Почему-то мне неспокойно. Наконец, официант
удаляется.
– Я по тебе так соскучился, – берёт меня за руку.