— Идеально, — выдыхает он, после чего подносит ладонь к моему лицу.
Я дергаюсь, перехватывая его запястье и следом отбрасывая его руку прочь. Он усмехается на мой выпад, но в глазах зажигается нехороший огонек.
— Тише, ты чего такая дикая? — Он снова улыбается, обнажая белоснежные идеальные зубы. — Мы же не чужие люди, сестренка.
Черт.
Игорь Никольский…
Конечно! Я видела мельком досье, он старший брат Любы, а еще он человек с ужасной репутацией.
— Надеюсь, тебе хорошо платят, — продолжает он. — Потому что из тебя тут душу вынут.
— Игорь, не пугай девочку. Она и так нервничает…
— И правильно делает. — Игорь подмигивает мне. — Тебе же обрисовали ситуацию? До нашей семьи дошла информация, что мою драгоценную сестру хотят похитить. Ради выкупа или шантажа в бизнесе. Поэтому настоящая Любовь пока попьет коктейли на острове в Атлантическом океане, а ты на некоторое время займешь ее место. Поработаешь для нас приманкой.
Он снова поднимает руку и приглаживает воротник моей блузки.
— Нам нужно выйти на этих отчаянных ребят, которые готовят похищение. Наша служба безопасности их схватит, ты получишь деньги, а моя сестренка сможет вернуться к своей роскошной жизни.
Его пальцы наливаются силой.
— Классный же план? — Игорь опускает взгляд на мои губы и нагло задерживается на них, я улавливаю импульс его мужского интереса, и мне становится не по себе.
— Мне не нравится этот план. — Я качаю головой и отступаю на полшага, чтобы его пальцы перестали прожигать мою одежду. — Мне ничего здесь не нравится. Меня заставили участвовать в этом.
— Тебе понравится. — Никольский криво улыбается. — Я уже вижу, мы найдем общий язык.
Он разворачивается и отходит, но через пару секунд поднимает руку, словно ловит такси.
— Я, кстати, в контрах с Любой. Она поимела меня. Она выбила у отца две трети моих акций, выставив меня ненадежным наследником. — Игорь оборачивается ко мне на мгновение. — Сука, да? Смотри, чтобы я не начал путать тебя с ней. И не захотел поиметь в ответ.
— Игорь! — отзывается помощница.
— Всё, мамочка, всё. Я свалил.
После его ухода в комнате воцаряется давящая тишина. Я переступаю с ноги на ногу, пытаясь успокоиться. Это сложно, потому что проблемы копятся снежным комом. Десять минут назад мне казалось, что моя беда — это перспектива носить ненавистные линзы, а теперь… Теперь у меня есть заносчивый “брат” с грязными шуточками.