Долго пролежал Сашка, размышляя о том, как дивно устроен мир, дышал в мох перед собой, и кашель (о, радость!) не тревожил его.
Когда олени опять пошли пастись, он «положил глаз» на того быка и с расстояния около десяти метров прицелился ему в лоб, чуть ниже основания рогов.
От бронхита помогает только «неиспуганная» оленья кровь, утверждал Полукарпыч. Животное должно умереть мгновенно, не успев осознать своей гибели.
Вдох. Медленный выдох.
Щелчок тетивы, свист – удар!
Олень подпрыгнул и завалился набок.
Гарт подбежал и ножом перехватил ему горло.
Закон природы: один не умрёт, – другой не проживёт!
Потоком хлынула кровь, и охотник пил её, горячую, горстями. Никогда до этого он не пил оленьей крови, а тут как с ума сошёл. Пил, захлёбываясь, и пил ещё.
Чёрный ворон, я не твой!
Наконец с последними ударами оленьего сердца прекратились и толчки крови из раны.
Сашка привалился спиной к тёплому оленьему брюху, раскинул руки-ноги в стороны и заснул, а может, сознание потерял.
Пролежал он так недолго. Пришёл в себя от резкого крика ворона, вскочил и осмотрелся. Птица сидела на камне неподалёку неподвижно, как изваяние.
«Оголодал земляк? Не терпится? Погоди чуток и тебе достанется».
Сделал надрезы на туше, чтобы снять шкуру. Но вдруг вспомнил, что давал себе обещание жить по велению разума, а не по хотению сердца, вернулся на берег ручья, принёс арбалет и положил рядом.
«Босой» – что акула. Молекулу чует.
Освежевав добычу, вырезал хороший кусок мякоти из ляжки и бросил ворону, а тушу расчленил на части и разложил их на мху, чтобы мясо заветрилось. Закончив работу, съел кусок печени, заедая солёными комками свернувшейся крови из рассеченного оленьего сердца.
Сырая оленья печень на вкус как свежесбитое сливочное масло: много не съешь.
Туман по-прежнему то накатывал густой волной, то чуть расходился.
Надо спешить. Начнётся морось и погасит костры.
Гарт уложил часть мяса в рюкзак, а всё остальное собрал в кучу и прикрыл шкурой от чаек.
Но только взялся за лямки, – каркнул ворон.
Охотник вскинул голову.
На берегу напротив появился дракон.
Четыре волчьих головы: крупная и три поменьше.
Так не бывает! Где пятая?
Парень резко повернулся.
Позади него стоял матёрый и вбирал запахи. До него было шагов двадцать.
Окружили!
Охотника обложили!
Обошли по всем правилам!