Я вновь хватаю мобильный и нажимаю «Пожаловаться». Выбираю первый попавшийся пункт, потому что раздела «Предательство многолетней дружбы» не вижу. А зря, администрации стоило бы позаботиться.
Медленный вдох-выдох.
Если Люба... боже. Если Люба замутила с Матвеем, я ей устрою. Я такое ей устрою!
Спрыгиваю с кровати и кидаюсь к шкафу. Наскоро натягиваю первые попавшиеся легинсы, толстовку. Упаковываюсь в пуховик и вылетаю на улицу. Люба живет поблизости, мы ходили в одну школу, так и познакомились. Добираться минут десять быстрым шагом. Мороз я не замечаю. А щеки покалывает скорее от нетерпения. Захожу в нужный подъезд, поднимаюсь в лифте, нажимаю на кнопку звонка.
Лишь когда открывается входная дверь и я вижу перед собой Любину маму, понимаю, что от моего дома до этого добираться в два раза быстрее, чем от художественной школы.
— Добрый день, — здороваюсь, стушевавшись. По возможности вежливо. — Я к Любе. Она еще не вернулась?
— Заходи, Юль, — весело и беззаботно приглашает Марина Евгеньевна. Делает гостеприимный взмах рукой. — Люба скоро будет, я попросила хлеб купить. Вот-вот уже.
Я настолько обескуражена происходящим, что даже не предлагаю сбегать до магазина. Мы дружим сто лет. Половину сознательной жизни!
— Спасибо, — улыбаюсь, поспешно снимая пуховик.
— Чай заварить или нормально поедим? Планируется поздний обед или ранний ужин.
— Спасибо, пахнет вкусно, но я не голодна. Просто подожду Любу, если вы не против.
— Без проблем. Ты же знаешь, где ее комната.
— Знаю, конечно.
Прохожу к Любе, плюхаюсь на стул и оглядываюсь. Я по-прежнему в дзене, происходящее воспринимаю через защитный слой. Раньше бы рвала и метала, но сейчас...
Вдох-выдох. Жизнь слишком круто меняется, чтобы нервничать из-за друзей. Бывших друзей?
Я часто злилась на Любу, но всегда из-за ее дурного поведения. Связи с не внушающими доверия парнями, в том числе с женатым взрослым мужчиной, делали ее несчастной. Я это видела и переживала.
Сейчас злость совсем другого порядка. Конкретно в данный момент я саму себя не узнаю. Сижу у Любы дома, в ее комнате, рассматриваю ее работы, развешанные на стенах. И не желаю ей добра. Ни капельки.
Тянутся минуты. Монотонные, раздражающие своей неспешностью. Ну где уже она?! Матвей ведет себя как подонок, и после такого фортеля у нас с ним точно ничего быть не может. Но Люба-Любушка, подружка родная, ей-то что я плохого сделала?