Я смеюсь. Затем представляю голую девчонку, которую сам обнимал, и настроение падает в ноль. Красивая, нежная, на простынях, с запрокинутой головой и легкой улыбкой. Пульс предательски ускоряется. Она пальчики ног в предвкушении поджимает. Острые колени стыдливо вместе сжала, ждет, пока разведу. Сама никогда, потому что стесняется. Робко смотрит. А я палю на ее плоский живот с манящим пупком, во рту слюны — захлебнуться. Так хочу, аж трясет. Пытаюсь контролировать, а то заметит и смеяться будет. Юля. Стоп. Блть, хватит! Вышвыриваю из памяти картинки из другой жизни.
— Че ржешь? Сам-то помнишь?
— Да куда мне, — подкалываю.
— Вот и ничего смешного. — Захар достает сигарету, подносит ко рту, но не прикуривает. — Отец называет меня своей гордостью: сварщиком первого разряда. Утверждает, что роба мне идет.
Я не удерживаюсь и глухо хохочу.
— А говоришь, ничего смешного!
— Ага. Попросил «Мустанг» помыть, но это завтра. Он тачку себе оставляет, прикинь. Так куда ехать-то? Как эта база называется? — Захар морщит лоб.
— «Ручеёк». Но сначала одного человечка заберем тут недалеко. До конца улицы, направо и дальше по дворам.
Захар равнодушно кивает и давит на газ, машина трогается.
— Ты нормально? Может, я поведу? — уточняю на всякий случай.
— Нормально. Приступ мигрени, я уже закинулся колесами. Пить сегодня не буду, даже не предлагай, нельзя мешать.
— Я тоже не планирую.
— Матвей, объясни толком, какая наша цель. — Захар продолжает хмуриться. — Мы туда едем, чтобы что?
— Отлично провести время, подышать свежим воздухом... Так, стоп, нам налево.
— Юля живет справа.
— Да. А нам налево.
— Понял.
Захар врубает задний ход. Мы поворачиваем в правильную сторону, проезжаем улицу, я показываю на серую девятиэтажку. Люба уже ждет у подъезда с увесистой сумкой.
— Любаша? Серьезно? — вопит Захар, мгновенно позабыв о мигрени. — Ни фига себе! Я еще думаю: далеко не ходит, все телки в одном районе. А ты прям... вообще никуда не ходишь? Где стоял, там и окей?
— Ее укачивает в автобусе, поэтому докинем. Кроме того, она наш пропуск на политеховскую тусовку. Ничего больше.
— Уверен?
— Юлина подружка, конечно, я, блть, уверен. И ты к ней тоже никак, лады? Мы хоть и расстались с Райденко, но доводить до слез ее подружку не стоит.
— Почему я должен кого-то довести до слез?