Впрочем, это фигня. Мелочь, за которую я бы и не стал цепляться, если бы вдруг снова всё не начало бесить. На встрече с Лёхой всё было круто, а теперь, дома, снова чувствую себя чужим. Да, вроде не привык нуждаться, но и изгоем в собственной семье быть такое себе. За четыре года в Москве уже успел отвыкнуть от этого чувства.
Захожу на кухню — слышу, что отец там.
— И где ты был? — бесстрастно спрашиваю, когда мы пересекаемся взглядами.
Он смотрит без малейшего тепла. Отец вообще всегда мной недоволен, что бы я ни делал. Хоть наизнанку вывернусь. Впрочем, я этого как раз не делаю и не собираюсь, чем, наверное, бешу его ещё больше.
— По делам ходил. Ты надолго сюда?
Знакомый вопрос. И даже интонации почти те же.
— Насколько понадобится, — хмуро повторяю свой недавний ответ. И зачем-то добавляю: — Это что, проблема?
— Нет, конечно, — отец спохватывается и даже вроде как смягчается. — Просто у Милы поступление в актёрский скоро, она должна заниматься. А сегодня почти не уделяет этому время. Что ты ей наговорил?
Зашибись. То есть я, его родной сын, тут лишний, потому что какая-то посторонняя девчонка не может сосредоточиться на поступлении… В актёрский? Она для этого задницей виляла возле зеркала? Не, ну так-то нормальная репетиция. Смотря через что пробиваться.
Ухмыляюсь напряжению отца. Он настолько парится по поводу Милы, что даже и не замечает, насколько недвусмысленно опроверг своё «нет, конечно» в следующих словах.
Забавно, что у него даже сомнений нет, что я виной угасанию настроя сестрёнки. Отец что, никак не может простить мне скандал с его жёнушкой за несколько дней до её смерти? Впрочем, в прощении я не нуждаюсь. Да, сейчас стал бы действовать иначе, но тогда, в двенадцать, руководствовался эмоциями.
— Ничего такого. Лишь напомнил, что в её возрасте пора бы и работу найти, — небрежно сообщаю я.
Отец чуть ли не багровеет от таких новостей.
— Что? — он аж наклоняется ко мне, опираясь о стол, на котором, кстати, пусто. — Ты серьёзно?
Игнорирую этот уничтожающий тон. Какой-то долбанный цирк. Эта Мила такая неженка, что даже слова о работе настолько её ранили? Может, в её присутствии и дышать надо как-то иначе? Хотя не удивлюсь, если папаша так и делает.
— Да, — отрезаю. — И странно, что тебя это удивляет. Или ты собираешься до конца жизни обеспечивать взрослую чужую женщину? Причём даже не трахая её?