Глаза отца вспыхивают сначала ошеломлением, а потом такой яростью, что я даже не удивлюсь, если впервые в жизни нарвусь на его кулаки. Но, по крайней мере, по реакции понятно — исключено, что он теперь на дочурку своей лживой пассии запал. Относится к ней, как к ребёнку погибшей жены. Благородно, наверное. Но от этого не менее тошно.
— Я не буду комментировать этот бред, — наконец, переведя дыхание, сдержанно и сурово говорит отец. — Будем считать, что ты слишком устал с дороги. Уясни одно: я не позволю тебе обижать Милу. Девочке всего восемнадцать, причём недавно исполнилось. Ей сейчас надо думать о поступлении, а не о какой-то там работе. Тем более, при моих финансах.
Хм, ну не сказать, что отец прям шикует. Так, владеет одним клубом здесь, в Саратове. Прибыли хватает, чтобы не смотреть на ценники в магазинах и несколько раз в год летать на отдых. Но не сверх того.
И дело даже не в этом — деньги семьи я уж точно считать не собираюсь. С шестнадцати обеспечиваю себя сам. Дело как раз в этом. Меня погнали на работу и в возрасте младше, чем у Милы сейчас. Отец пояснял это тем, что воспитывает меня как мужчину, через трудности. И хрен бы с этим, я их преодолевал, вот только перед глазами всё это время мелькал живой избалованный пример его другого отношения. Чужая девка всегда получала от моего папаши всё, что хотела. Причём даже не озвучивая этого.
— Да мне пофиг, как вы тут живёте, — устало говорю, уже собираясь к себе. — Скоро уеду обратно.
Я говорю без раздражения, лишь устало. Отвык чего-либо ждать от отца. Вот когда мелким был — добивался его одобрения, сейчас нафиг не сдалось. У меня своя жизнь. И это я особенно отчётливо чувствую сейчас, когда накрывает ощущением, что сегодня вступил и погрузился в чужую, приехав сюда.
Но, кажется, отца перемыкает. Он делает какой-то жест в мою сторону, но потом просто зовёт меня по имени.
Разворачиваюсь.
— Тебе тут всегда рады, — отец говорит почти мягко. Так, что даже непривычно. Давно он так не обращался ко мне. — Прости, что не встретил, слишком много дел накопилось.
Я, кажется, даже подвисаю от таких внезапных перемен в его настрое. Сглатываю, не зная, как и реагировать. Как-то проще, когда отец отчуждённый, и мы как бы каждый сам за себя.
— Ага, ладно, — только и выдавливаю в ответ.