— А что? Ээй…
Пожала плечами.
— Стоп, ну так не пойдёт, — потянул меня на себя, ссаживая с машинки. Обнял, зажал лицо в ладонях: — Что случилось, Люд?
— Всё нормально…
— Ну как нормально, если ты плачешь?
— Это… От счастья, наверное.
Он замер на мгновенье и, тепло рассмеявшись, зарылся лицом в мои волосы:
— Девочка моя, малышка… Где же ты раньше-то была, а? — Прижал сильнее, аж дыхание спёрло, и шепнул словно самому себе — так тихо, что я едва расслышала: — Ну почему только теперь? И почему именно ты?
Я обвила его руками, прорастая в него, любимого, каждой клеточкой, каждым движением души, каждым ударом сердца. Проникая, растворяясь, становясь отныне им самим… Но где-то в этом счастье — радужном, кристальном монолите, в драгоценном сплаве ЕГО и МЕНЯ, застыло маленькое мутное пятнышко: «И всё-таки, почему? Он же слышал меня, я знаю…»
***
Он предлагал пойти куда-нибудь, поужинать, но я отказалась. Послушно выслушала инструкцию пользования плитой и вытяжкой, пожарила яичницу с сосисками. Оказалось, что я не смогла включить телек потому, что это делается с пульта, а он для меня — китайская грамота, не меньше. Ели и смотрели какое-то кино, наверное, смешное, во всяком случае, Денис смеялся. Часто поглядывал на меня, но тут же отводил взгляд и, казалось, снова погружался в фильм. Я была истощена. Не физически — морально. Проклятая, ядовитая… обида? Да нет, не сказала бы. Скорее червоточина. Ощущение, что недостаточно хороша, что ли…
Не захотел, не принял мой подарок. Но почему?
И глупо было зацикливаться на этом, и иначе не получалось — прям хоть бери, и спрашивай у него самого. Но это было бы ещё глупее. Подумал бы: вот малолетка-то, с малолетскими проблемами! Ну и к тому же, тоже мне, подарок. Пфф! Малолетский, как и я сама. Подумаешь невидаль — кончить в бабу! С его-то опытом!
Но всё-таки… почему?
Во время очередной рекламы Денис выключил звук, повернулся ко мне.
— Ну, рассказывай, давай, что случилось?
— В смысле?
— Люд, не прикидывайся, я же вижу, что ты дуешься. На что?
Я пожала плечами, улыбнулась:
— Да прям… Ну… Устала, может, но не дуюсь, точно!
— Угу… скажи, ещё, голова болит! Иди сюда. — Дождавшись, пока я подсяду ближе, под самый бок, обнял меня одной рукой, потёрся носом об щёку: — Говори.
Мелькнула мысль «А правда, спросить, что ли?», но тут же чего-то испугалась и только прильнула к нему ещё теснее.