Некоторые предания Ичкеринцев могут найти здесь свое место, так как они не только бросают ответственность за происхождение, распространение и состав народа чеченцев, но и бросают вообще на характер заселения Восточного Кавказа, согласуются с другими преданиями, или не противоречат им, и понятны по-человечески и исторически.
Чингисхан, правитель и полководец монголов, победивших весь центр Азии, достиг, прежде всего, во главе племен ногайцев, при переходе из Западной Азии в Кавказ сначала после Дагестана, который еще несколько веков назад включал не как собственно нынешний гористый Дагестан, Лезгистан, а соседний прибрежный район Каспийского моря. Отсюда Чингисхан, вероятно, проникал по естественным путем к соседней кумыкской равнине к северу от нее, затем в Ичкерию (горная земля на реке Аксай, которая теряет северо-восток в степи), на территории Западно-соседнего Аргуна и собственно более Северной Чечне (имя, которое возникло лишь в гораздо позднее время). Далее он укрепил свою власть здесь путем установки башен, которые в основном имели спасение от, или вход от общей и политической цели здесь.
Народные и воинские движения Чингисхана и его преемников (как и во времена Аттилы и, вероятно, более или менее похожие и часто всегда со стороны азиатских племен и орды) в одной и той же области выводили жителей, вытесняя их или смешивая с ними и, в свою очередь, занимая другое место. Так было и здесь, и в подобных условиях. Самые непосредственные тогдашние последствия таких преобразований и странствий были воззрениями и влиянием различных языков. Примерно через полтора столетия после Чингисхана появился подобный лидер и правитель, который, руководствуясь ненасытными амбициями и завоеваниями, ввел свои, в основном, в Волгу кочевые народы, как можно больше, за счет привлечения других, привлеченных, чтобы укрепить свои силы, прежде чем в 1380 году он стремился к гигантской борьбе с русскими на Куликовском поле в роднике Донского шага, которое народ, в честь победного великого князя Димитрия (Дмитрия) прозвал Донское (Донское). Мамай долгое время находился в своей резиденции к востоку от Ставрополя на реке Кума, недалеко от Бургон-Маджари, где гордо принимал князей покоренных народов и принимал дань и подарки. Здесь Михаила, князя Тверского, замучили до смерти, потому что он не хотел унижать себя перед Мамаем; в память об этом позже здесь был построен монастырь. Из старых кирпичных фундаментов и даже из монетного двора Мамая еще кое-где видны остатки. Если название деревни Маджари имеет историческое значение или является татарским словом, то оно должно оставаться неизменным. Добавление Бургона происходит оттого, что во времена Екатерины II здесь сидел богатый помещик польской национальности, который рисовал отличные бургундские виноград и поставлял в Петербург вино императрице.