Было заметно, что дороги, обеспечивающие связь внутри долины,
используются интенсивнее, чем автобан, связывавший её с внешним
миром.
Несколько раз шоссе пересекали второстепенные дороги. По одной,
бетонной, мимо них проехал, светя фарами и подав звуковой сигнал
пешеходам, большой самосвал. Пропустив здоровенную машину, пошли
дальше. Она, кстати, оказалась вовсе не электрической, как
почему-то ожидал Младший, а с двигателем внутреннего сгорания.
Понял он это, ощутив неслабый запах выхлопных газов. Увидел ещё
несколько грузовиков, поменьше. И это несмотря на позднее
время.
Вдоль дороги были высажены невысокие ели, появились уличные
фонари.
Вокруг города не было сплошной стены или забора. Границу
обозначала только линия зелёных насаждений. Город оказался
низеньким, практически одно– и двухэтажным. Очертания городских
домов – стильной старинной архитектуры. Некоторые были из дерева,
как и церковь, выкрашенная в ярко-синий цвет. А вот привычных глазу
многоэтажек из бетона не наблюдалось.
Младшего подвели к обычному щитовому сборному домику в ряду из
десятка таких же, выкрашенных в яркие цвета. Его оказался
оранжевым. Соседние, похоже, были пусты – никаких следов на ведущих
к ним дорожках.
– Домики для гостей. Гостиница тоже имеется, но сейчас она
переполнена, недавно прибыл караван. Здесь хорошо. Тихо. Плата
невысокая. Сегодня на КПП уже никого нет. Отдохни, путник, выспись.
Утром приходи, отметишься, заплатишь, и пройдёшь медицинский
осмотр.
Старший патрульный объяснил, как пройти к КПП и вручил Саше
ключ, который вытащил из-под резинового коврика, лежащего у двери.
Саша так устал, что сил не было даже удивиться. Но пока ему здесь
всё очень нравилось.
– Удачи, путник, – вежливо попрощался старший. – Следующий
караван через неделю.
«Если тебя не примут, сможешь отбыть ближайшим караваном», –
понял его фразу Младший. Вот только он очень надеялся, что ему эта
информация не пригодится.
Они ушли, а Саша начал осматривать своё временное жилище. В доме
оказалась железная печурка, столик и раскладная кровать со
свёрнутым в рулон матрасом и тонким одеялом.
В навесном шкафчике он нашёл соль, сухое горючее (точнее, его
немецкий аналог – Esbit-Brennstofftabletten), чистое полотенце. У
двери стояли тапочки. На столе –спиртовка. Предполагалось, что
чужак воспользуется, чем надо, но ничего не утащит и не устроит
пожар. Здесь даже имелся водопровод, а во дворе – аккуратный
туалет, с бумагой (Карл!), из вторсырья. На стенах единственной
комнатки (в Питере такое жильё почему-то называли «студии», хотя
обитали там отнюдь не художники) – плакаты с героями комиксов.
Потолок и стеновые панели приятных цветов, пластиковое кресло от
ИКЕА.