Только я
вошёл в квартиру, выглянула жена из ванной, а с кухни подошла
радостная мама.
– Угадай,
кто родился! – помахала она у меня перед носом
телеграммой.
– Господи,
кто там ещё родился? – растерянно спросил я.
– У Ивана
Николаева дочка родилась! – сжалилась надо мной мама и пошла на
кухню накладывать мне ужин.
– Ух ты ж!
– воскликнул я. – Хоть одна хорошая новость за день!
– Я почти
готова! – опять выглянула из ванной Галия с тушью для ресниц в
руках.
– Не
спеши, дорогая, время ещё есть, – ответил я и сел за стол ужинать.
Заодно и вскрыл письмо Эммы. Хоть какие-то новости хорошие,
авось.
Она
прислала несколько заметок о подготовке к посевной и о помощи
военнослужащих из нашей части машинно-тракторной станции совхоза
имени Первого мая.
– Делать
больше нечего военнослужащим, – скептически прокомментировал я, –
только как трактора в совхозе перебирать. Механизаторы-то все
где?
Дальше
Эмма писала, что решила поднять еще и тему бывших заключённых. Она
уже переговорила с дядей Миши Кузнецова Степаном и ещё одним
соседом с моей бывшей улицы.
Когда Эмма
писала про Степана, я не чувствовал никакого беспокойства. Я лично
его знаю, нормальный мужик… Но когда речь пошла о человеке,
которого я знать не знаю, тут я, признаться, напрягся.
Эмма
писала, что, со слов Степана, больше половины людей, отбывающих
свой срок в колониях, совсем не закоренелые преступники. Многие
попали за решётку по стечению обстоятельств, по глупости и
случайности, после аварий с пострадавшими, и тому подобного. Эти
люди мечтают выйти на свободу и начать опять жить спокойной
размеренной жизнью советского человека. Они мечтают забыть о
колонии и своей судимости, как о страшном сне. Но наше общество
отвергает таких людей, и создаёт им подчас невыносимые условия. Это
несправедливо, писала Эмма, люди уже отбыли свой срок, заплатили за
свои ошибки или за то, что оказались не в то время и не в том
месте. За что общество продолжает их наказывать уже после
освобождения?..
Наивная
девочка с широкой душой и большим сердцем. Забыла, как Кабан её
домогался? – подумал я и продолжил читать дальше.
Дальше
Эмма рассказывала о втором соседе, побывавшем в местах не столь
отдалённых. Ширшиков Дмитрий Андреевич, даже не слышал такой
фамилии никогда. Кто это такой, блин? И чего Эмму в эту тему
понесло?